Я застонала, не в силах сдержаться, уронила голову – и понеслась на волне наслаждения, готовая отдаться оргазму прямо здесь, в комнате оценки.
Оставалось верить, что он действительно отключил наблюдение, потому что я собиралась поставить себя в довольно глупое положение.
С другой стороны… Киран ведь хотел меня. Он сам так сказал, и подтвердил в баре. Если я покажу ему, какое удовольствие доставляет мне его магия, это сведет его с ума, потому что он не может прикоснуться ко мне.
По крайней мере, я на это надеялась. Вся моя тактика пойдет прахом, если он решит плюнуть на закон.
Пожар полыхал во мне. Я легонько прикусила нижнюю губу, раздвинула ноги и откинулась на спинку кресла, выдохнув:
– Да, – нисколько не притворяясь.
Наслаждение пронзало меня, пульсируя и причиняя боль. Я выгнула спину, стремясь навстречу восторгу, впитывая его, чувствуя, как нарастает накал. Я уже была на грани.
– Отключите камеры, – произнес Киран – кажется, сквозь стиснутые зубы, голосом твердым и напряженным. Твердым и напряженным, как его член. Уверена.
Но у меня не было времени, чтобы отвлекаться или смущаться насчет того, что кто-то еще может увидеть мое маленькое представление. Раскаленные шипы агонии рвали кожу, погружаясь в плоть, с головой окуная меня в такую боль, какой я не испытывала уже очень и очень давно.
– Это подло… – выдавила я. Что ж, шла битва воль, и я не собиралась сдаваться. Только жалела, что у меня нет магии получше, чтобы дать отпор. – Не даешь мне кончить.
– Ты кончишь вместе со мной или не кончишь вообще, – раздался ответ. Голос его оставался напряженным.
Несмотря на боль, я рассмеялась:
– Мой большой розовый вибратор другого мнения. Так что отсоси.
– Отсосу. И полижу. И заставлю тебя корчиться от наслаждения, когда ты будешь выкрикивать мое имя.
В мои глаза словно вонзили кинжалы. Пламя опалило скальп. Я открылась боли, позволяя ей поглотить меня, увлечь туда, куда ей угодно.
– Ну вот, – я пыталась расслабиться, впитывая ощущения. Так его магия отчего-то становилась более терпимой. Я могла с ней справиться. – Ты только что доказал, что ты лжец – ну если только не будешь дрочить, вылизывая меня.
Воздействие чуть-чуть изменилось, и я поняла, что он чередует магию матери и отца. Сперва сладость и чувственность, потом порочность и доминирование – всепоглощающие в обоих случаях. Интересно, контролирует ли он вообще переход, или его магия инстинктивно реагирует на мои поддевки?
Полыхнула страсть, стирая властвовавшую секунду назад острую боль.
– Ты так чертовски сексуальна, Алексис, что безумно отвлекаешь меня, – глухо прорычал он.
Я с трудом разлепила веки. Раскаленное тело звенело, отчаянно нуждаясь в его члене, который вошел бы глубоко-глубоко в меня.