Жук

Голос его был сухим и надтреснутым — утерявшим привычную мелодичность. После напряженного молчания мистер Лессинхэм сумел продолжить:

— Сами видите, мистер Чэмпнелл, какой разнесчастной тряпкой я становлюсь при малейшем упоминании о предмете. Я не могу повторить слово, произнесенное незнакомцем, не могу даже его написать. По некой непостижимой причине оно воздействует на меня совсем как ведьмовские чары или заклинания в сказках.

— Полагаю, мистер Лессинхэм, что ваш таинственный вор, конечно, не был оптическим обманом?

— Наверняка. Его присутствие подтвердили слуги.

— Они его видели?

— Некоторые — да. Еще одним доказательством было бюро. Тот тип расколол его крышку надвое. Когда я решил проверить, все ли там на месте, обнаружилось, что пропала связка писем. Это были письма от мисс Линдон, от леди, которую я мечтаю видеть своей женой. Это, безусловно, тоже должно храниться в тайне.

— Зачем они могли ему понадобиться?

— Если все обстоит так, как я опасаюсь, с помощью этих писем он способен очень сильно навредить. Будь причиной всех этих событий, по прошествии стольких лет, слепая месть, то из них станет ясно, что значит для меня эта девушка, и мисс Линдон могут причинить зло — или, по меньшей мере, отравить ее разум.

— Понимаю… Каким образом исчез вор… не растворился ли он в воздухе, как те «подобия»?

— Его бегство было более прозаичным: он предпочел выскочить из окна гостиной и спуститься на улицу по решетке веранды, а внизу он угодил в руки некоего человека.

— В чьи — неужели полицейского?

— Нет, в руки мистера Атертона… Сиднея Атертона.

— Изобретателя?

— Точно… Вы с ним знакомы?

— Да. Мы с Сиднеем Атертоном давнишние друзья… Но Атертон, должно быть, видел, откуда взялся тот тип; если ваш незнакомец, как вы описали, выскочил практически без одежды, почему он не остановил вора?

— У мистера Атертона, должно быть, имелись свои соображения. Он не остановил его, впрочем, насколько я понял, он и не собирался его задерживать. Он поступил иначе: постучался ко мне в дом и доложил, что видел, как из моего окна вылез человек.

— Я, конечно, знаю, что временами Атертон склонен к чудачествам, однако ваш рассказ все равно выходит из ряда вон.

— Честно говоря, мистер Чэмпнелл, если бы не мистер Атертон, вряд ли я бы к вам обратился даже сейчас. То, что вы, оказывается, с ним знакомы, облегчает дело.

С проворством, которого я ранее в нем не замечал, он подвинул свой стул поближе к моему. По какой-то непостижимой для меня причине упоминание имени Атертона заставило его оживиться. Однако мне не пришлось долго теряться в догадках. Полдюжины фраз, последовавших далее, пролили больше света на причины его визита ко мне, чем весь предыдущий рассказ. Да и вел он себя теперь как человек деловой и не тратящий слов даром. Передо мной впервые за нашу встречу предстал политик — внимательный, умный, готовый к действию, такой, каким его знал весь мир.

— Мистер Атертон, как и я, претендует на руку мисс Линдон. Из-за того, что я преуспел там, где он потерпел поражение, он предпочитает злиться. Кажется, ему довелось переговорить с моим ночным гостем или каким-то его знакомым, и сейчас он желает использовать то, что тогда разузнал, против меня лично. Я только что виделся с мистером Атертоном. Из тех намеков, которые он обронил при нашей встрече, я понял, что буквально несколько часов назад он говорил с кем-то, кто был неким образом связан с той неизгладимой полосой моей жизни, и этот некто поделился с ним так называемыми откровениями, но они есть не что иное, как наглая ложь; итак, мистер Атертон пространно грозился передать мисс Линдон эти самые откровения. Мне бы хотелось избежать подобной неприятности. Я более не сомневаюсь, что в данный момент в Лондоне находится лазутчик из притона с канувшей в забвение рю де Рабагас; могу даже предположить, что здесь действует Певица. Пока я не стану утверждать, затеян ли этот приезд с одной-единственной целью — навредить мне; тем не менее, совершенно ясно, что, так или иначе, мне хотят зла. По-моему, мистер Атертон гораздо полнее, чем хочет показать, осведомлен о личности моего недоброжелателя и его намерениях. Таким образом, я поручаю вам убедиться, правда ли это, выяснить, кто меня преследует и где она — или он — находится, а также вывести ее или его на чистую воду. Буду краток: я хочу вашей полной защиты от врага, угрожающего вновь умственно и физически поработить меня… разрушить мой разум, мою карьеру, мою жизнь, все, что у меня есть.