— Борт 1147, вы не изменили своих намерений? Вас не слышно в эфире. Уходите с эшелона двадцать три тысячи на двадцать две тысячи… Вас не слышно.
— Снижайся.
Пилот плавно потянул штурвал на себя, и самолет медленно пошел вниз.
— Пробуй еще.
Радист снова и снова вызывал диспетчера, делая безуспешные попытки настроить рацию на передачу, но его не слышали.
— Борт 1147, я «Гнездо-1». По всей видимости, у вас проблемы с радиостанцией, но вы нас слышите. Вы правильно ушли на эшелон двадцать две тысячи. Опуститесь ещё на тысячу футов.
Пилот без предупреждения Лори опустил самолет на триста метров.
— Наши предположения оправдываются, вы слышите нас. Борт 1147, следуйте на этой высоте. Курс прежний.
3
Кирим Сужди ничего не понимал. Он отказывался понять что-либо. Но вот он снова на полу самолета и снова с прострелянными руками. Как и в тот раз, когда удача была так близка… Его снова переиграли. Но в чем и где он ошибся? Главная ошибка — это ОНА. И никакие бредовые легенды при непосредственном участии индейского идола тут ни при чем. Это она свела с ума Кирима своими полоумными глазами, изображая фанатизм святости к железному богу; и она же, сбросив с глаз исступление, в два коротких мгновения заставила исцелиться.
И ещё профессор.
О, этот орденоносец не так прост, как казался все это время. Он и она — проклятье на пути Кирима, проклятье с несмываемым и кровоточащим клеймом: AMDG.
Сужди сумел повернуть голову в сторону Харлана.
Где же истина?
В чем она?
Чьи глаза огнем полоснули по его рукам — её или идола?
«Сляпаем что-нибудь оригинальное…»
Сляпали… Но не оригинальное — меню все то же: самолет, заложники, обмен, прострелянные руки. Как будто время играет с Киримом, швырнув его на десять месяцев назад, девять из которых он провел в тюрьме, мучительно, ежесекундно думая о свободе. И он вышел, оставляя позади себя трупы.
Идол; михраб; девиз иезуитов; композитный сплав на матрице металлического стекла; верховный кадий; сумасшествие… заключенный под номером 40811572.
Сужди содрогнулся. Только не номер! Нет! Никогда…