– Да, тот фильм я помню, – покачала головой я. – Но мы не львы, Лиззи. Мы люди. Нам для выживания не нужно пожирать насильников и извращенцев.
Она тихо фыркнула, и этот смешок точь-в-точь напомнил мне ту Лиззи до убийств, которую я потеряла.
– Бет, я так рада тому, что снова говорю с тобой. Так рада тому, что ты жива!
Рассказ Лиззи о львах на какое-то время отвлек меня от мыслей о той версии меня, которая покончила с собой. А что, если мы с Лиззи так подружились, именно потому что разделяли страсть к убийству? Возможно, мы направили свою общую страсть в разные стороны, но она все равно присутствовала, этот гребаный фундамент нашей взаимной любви. Затем убийства обострили все до предела. Каждая новая смерть подводила Лиззи все ближе к какому-то хищническому экстазу. Однако меня они погружали все глубже туда, куда меня хотел отправить отец, туда, где решением всех проблем была голая, саморазрушительная ярость.
И все-таки мои страдания ослабли, после того как мы с Тесс поговорили о том, что отец сделал со мной, когда я была младше. Эта мысль мгновенно отрезвила меня. Как Лиззи узнала об этом? Неужели моя другая версия выдала Лиззи эту тайну?
– Откуда ты узнала про то, что произошло у меня с отцом? По твоим словам, ты знала о том, что он сделал в ту ночь.
– Бет, твой отец психически болен. Он сотворил с тобой миллион ужасных мерзостей. Я всегда это знала. – Лиззи нежно прикоснулась к моему плечу, и мои глаза заполнились обжигающими слезами. – Да, я была дерьмовой подругой, но только не в этом отношении. Я тебя очень любила. Я понимала, что ты не хочешь об этом говорить, но я чувствовала, как тебе… плохо.
– Значит… тебе известно о том, что тогда произошло?
– Что именно? Ты про тот раз, когда отец заставил тебя дважды принять душ перед ужином, поскольку посчитал, что ты слишком потная, чтобы находиться в доме? Или тот раз, когда он взбесился, потому что мы обе были в обуви? Тот раз, когда он запретил тебе на три месяца выходить из дома, потому что ты получила «А-» по машинописи? Все те разы, когда он, отводя нас в кино, делал вид, будто ты не его дочь?
– Нет. – Мне сдавило грудь. – Я имею в виду другое.
– Ну хорошо.
– Ты думаешь, что действительно навсегда изменила линию времени? А что, если я наложу на себя руки в следующем году? – Мне стало страшно так, как не бывало никогда прежде. К этому примешивались смущение и меланхолия, и еще какое-то чувство, которое я не могла назвать.
Тесс долго молчала.
– Да, ты правда можешь так поступить. Я всегда считала, что, если бы ты не видела все эти убийства…
– Я их видела.
– Нет. Ты видела лишь некоторые из них. Ты не видела самых жутких.
Все мое тело задрожало от нереальности происходящего.
– Знаешь, напрасно ты мне солгала. Ты могла сразу сказать, кто ты такая, и я бы тебе поверила. Ну почему ты всегда лжешь?
– Это не… Я не лгу. Нет. Мне пришлось сказать, что я – это ты, чтобы ты поверила в то, что останешься в живых. Я хотела, чтобы у тебя даже не возникало мыслей о самоубийстве. Хотела дать тебе надежду.
– Тебе всегда казалось, что лгать проще, чем говорить правду.
ebooksa