Моя карма

— Владимир Юрьевич, присмотрите за Колькой. Век буду Бога молить… Вас он послушается… Очень он вас зауважал.

— Да вы что? Ну-ка встаньте! — испугался я, при этом чувствуя неловкость перед Степаном, который гаркнул вдруг:

— Ты что, Манька, сдурела?! Царская власть тебе что-ли?.. Ишь, учудила!

— Мария Фроловна, — сказал я. — Я непременно прослежу за Колей, и позанимаюсь с ним. Завтра в школе я с ним поговорю.

— Вот это дело! — Степан довольно хлопну себя по ляжкам, открыл книгу и снова улёгся на кровать.

— Молодец, Володька! — похвалил меня Степан, когда Стёпочкина вышла. — Бабу жалко. Два года назад мужик бросил. Жили здесь же, в семейной комнате. И работали вместе. Васька Хомяк. Хомяк, потому что жевал что-то всё время, шофёр. А она — кладовщица в цеху. Мужик беспутный, пил, да по бабам бегал… Хорошо хоть комнату за ней оставили. Так и живут с Колькой, еле концы с концами сводят.

— А как же алименты?

— Э-э, милый. Ищи ветра в поле… Раз нашли, вроде, что-то с него там взяли, а потом опять слинял и как провалился. Так и бегает, гад. Страна-то большая…

Я обещание выполнил: с Колькой подружился и стал отдельно заниматься с ним английским. Пацан оказался не только шустрым, но и довольно толковым. Но, тем не менее, Стёпочкина мне при случае тоже припомнили.

Глава 12

Новая комната в общаге. Заводные соседи Серый и Витёк. Мои предпочтения. Неудачная «охота» с удочкой за «хавкой». Серый и Витёк гуляют. Размышления после кино.

В конце октября комендантша перевела меня в комнату поменьше на том же этаже. В комнате стояло три кровати. Две, по обеим сторонам окна, занимали молодые ребята, которые тоже числились в строительно-монтажном управлении: Сергей, что постарше, кряжистый мордастый парень работал слесарем-ремонтником, другой, Виктор, тоже плотный, ростом чуть повыше своего соседа по комнате, — электриком. Из мебели скудный интерьер комнаты разнообразили только стол и два стула. Плотяной шкаф заменяла вешалка, прилаженная к стенке у дверей.

— Все зовут меня «Серый» или просто Серёга, — сказал при знакомстве Сергей. — А это Витёк, ходит без порток, — засмеялся Сергей, кивнув в сторону Виктора. Тот нарочито замахнулся на приятеля.

Ребята оказались «заводными» и иногда «гуляли». Я с ними сразу, может быть, поддаваясь инстинкту самосохранения, не сошёлся, держал разумную дистанцию и по-прежнему общался с «коммуной» Степана, с ними завтракал и ужинал. А, может быть, я делал это сознательно, потому что так проще было оставаться самим собой, не связывая себя какими-то принятыми рамками поведения и обязательствами, а поэтому не обременяясь и обязанностями, которые невольно возникают в общем житие. С людьми я схожусь неохотно. Моё особое восприятие при всяком новом знакомстве приносит мне ощущение дискомфорта. Хотя это не значит, что я в новой среде оказываюсь белой вороной. В обычном своём состоянии я не вызываю никаких отрицательных эмоций, а все сомнения и самоедство глубоко прячутся в моём сознании и волнуют только меня.

В общем, в одной комнате я спал, а в другой завтракал и ужинал, принимая участие в разговорах, только если они задевали меня и были чем-то интересны.

В новую компанию я не вписался, но отношения поддерживал, выставил водку и закуску за знакомство и в качестве прописки, но когда меня стали приглашать к выпивке на следующий день, как можно мягче отказался:

— Не, мужики, это без меня.

Сергей недоумённо пожал плечами, а Виктор спросил:

— Болеешь, что-ли?

— Да нет, просто не очень люблю это дело.