Райден хватает меня за руку чуть ниже раны на правом запястье.
– Еще рано. Не снимай повязку. Нужно, чтобы раны какое-то время были чистыми.
– Они жутко чешутся.
– Знаю, и будет еще хуже, но ты не должна их расчесывать.
– Как я понимаю, когда-то ты тоже был в наручниках?
– Как и каждый на этом корабле.
– Одновременно? – уточняю я.
Необычным тоном, с горечью и сожалением, он отвечает:
– Да.
– Что случилось?
Рука Райдена все еще лежит на моей руке. Он легонько поглаживает ее. Я не останавливаю его, потому что это немного уменьшает зуд.
– Вот что я тебе скажу, Алоса. Я могу предложить свою историю в обмен на твою.
– Что ты хочешь знать?
– Расскажи про свои шрамы.
– Это не одна история.
– Но я уверен, что ты можешь что-то о них рассказать.
– Думаю, да, но сначала ты.
Райден минуту раздумывает. Он подпирает голову свободной рукой, а другой продолжает водить по моей коже.
– Хорошо. Я тебе доверяю. Расскажу первым.
Он мне доверяет? И что же это должно означать? Что он дурень? Я не дала ему ни одного повода мне доверять. Сдается мне, он чувствует, что из-за вчерашних событий обязан рассказывать первым, вот что это такое.