Черный поток

– Я понял, папа, – как можно спокойнее произнес Зигунов. – Ладно. У меня есть другой вопрос к господину Никишину. Почему «Унтервегер»?

– Хороший вопрос, Петр Сергеевич.

Помощник библиотекаря расплылся в довольной улыбке, сделал глоток из чашки и аккуратно поставил ее на блюдце.

– Йохан Унтервегер – личность весьма яркая и загадочная. Вы не читали его «Чистилище», «Тюрьму» или «Путешествие в дом заключения»?

– Нет.

– Напрасно. Очень затягивающие тексты. Нельзя сказать, что высокохудожественные, но со своим шармом. Венский душитель, писатель и журналист… Крайне неординарное сочетание, не находите?

– Нет. Мне это неинтересно. Меня интересует другое: почему вы взяли это имя в качестве никнейма на форуме?

Никишин устроился поудобнее на стуле и снова улыбнулся, будто и не замечая пистолет в руке опера.

– Он меня еще со студенческих лет занимал. Унтервегер. Сейчас пишу на основе его биографии и трудов кандидатскую «Убийцы в мировой литературе». Вот оно само как-то и выскочило.

– Нравится ассоциировать себя с маньяком? Вы поэтому такие рассказы пишете – от лица убийцы? Эссе про подъезд очень смахивает на выписку из дневника.

– Ой, ну что вы, – замахал руками Денис. Он был польщен или делал вид, что польщен. На щеках появился смущенный румянец. – Спасибо, конечно, но это чистой воды вымысел. Попытка переосмыслить великих персонажей…

– Петя, – вклинился Сергей Аркадьевич. Слова у него выходили уже не совсем четко, а взгляд слегка осоловел. – Это же литература! Я же тоже фантазирую, и даже в моих стихах не все правда.

Тут уж Зигунов не сдержался и ответил с нескрываемым сарказмом:

– Серьезно?! – но реакции ждать не стал, а скомандовал Никишину: – Собирайтесь, Денис Иннокентьевич, поедете со мной.

– Ладно, если вы настаиваете…

Молодой человек пожал плечами и стал собирать в сумку тетради, листки с пометками, рукописи.

– И вот это глянете? – сунул ему свои сочинения Зигунов-старший. – Хотел бы ваше мнение… Редакторский взгляд, так сказать.

Петр посмотрел, как отец опрокидывает очередную рюмку, и раздражение наконец накрыло – он подошел к столу, вылил остатки самогона в горшок с цветком и сказал с нажимом:

– Папа, тебе уже хватит. Следи за Владиком.

Зигунов знал, что у родителя в погребе таких бутылок еще предостаточно, но, может, хоть сегодняшнее веселье закончится на этой опустевшей рюмке.