Эхо несколько раз повторило это слово. Горбун побледнел и злобно посмотрел на Сару, которая уже шла по зале, кричала и вслушивалась в эхо.
— Здесь гораздо веселее, чем у нас! И если мне очень надоест, я переберусь сюда жить, — заметила она, рассматривая картины.
— В этом доме нельзя жить…
— Почему? — быстро спросила Сара.
— Потому что здесь поселился старик, которому дед вашего мужа уступил этот дом. Говорят, старик не давал ему ни днем, ни ночью покоя, грозил обрушить на его дом разные несчастия… отец его будто бы с ним имел какой-то договор.
— Я уверена, что дед моего мужа смеялся его угрозам, — заметила Сара.
— Да, сначала и он рассуждал так же, как и вы, пока не случилось с ним одно несчастье…
— Какое? — с любопытством спросила Сара.
— Пойдемте, я вам покажу спальню, где оно случилось….
Они отправились дальше и, миновав несколько комнат, вошли в большую залу, всю обгорелую, с провалившимся полом, так что виден был нижний этаж. Крыша была вскрыта, и один остов потолка со множеством перекладин висел над их головами. Обгорелые балки иные торчали до половины, другие тянулись во всю длину комнаты. То же было и под их ногами.
Сара не без страха взглянула вниз.
— Страшно! — сказала она и притянула к себе свою собаку, которая чуть-чуть было не провалилась, прыгнув на конец обгорелой балки; уголья посыпались и с глухим шумом упали на пол нижней комнаты. Собака заворчала.
Горбун стоял на середине другой балки и покачивался.
— Что же вы? — спросил он насмешливо.
— Упадешь! — поспешно закричала ему Сара, нахмурив брови.
Горбун продолжал покачиваться.
— Вы меня назвали трусом, — заметил он язвительно. — Я хочу вам доказать…
Сара засмеялась.
— Чего тебе бояться? Лишний горб не может уже обезобразить тебя.
И она стала уськать свою собаку на горбуна; но собака не шла на балку. Глаза Сары блеснули диким огнем. Долго билась она с непослушной собакой, наконец схватила ее за ошейник, притащила к балке и сбросила вниз. Пустой дом огласился пронзительным визгом. Внизу началась тревога: раздался дикий крик; стая ворон, тяжело хлопая крыльями, поднялась вверх, иные в испуге бросились к окнам, другие метались и вились над головой Сары, которая, закрыв лицо руками, стояла в углу и дрожала.