Колокол

– Фу, ну и воняет от тебя! – сказала Люсинда.

– Помыться бы, – я посмотрел на неё.

– Ещё чего! А мне потом влетит…

Люсинда знала, что не влетит, в этом доме всем на всех наплевать; она хотела поиграть в хозяйку. Я хотел схватить её за талию и прижать к себе так, чтобы она морщилась и вырывалась… Нет, этого хотел Юбер, мне лишь хотелось помыться.

«Ну хватай же её, бери давай!» – говорил внутренний голос; вся звериная сущность Юбера просто лезла наружу. Я дал ему волю. Схватил Люсинду за локоть и притянул к себе; она взвизгнула, но быстро замолкла. Юбер целовал её красные, пахнущие пудрой и молоком губы, а Люсинда даже не думала вырываться.

– Я сделаю тебе ванну на втором этаже, – сказала она, когда наконец оторвалась от моих губ.

– Возле спальни Фабьена? – выдохнул я.

Внутри всё горело. Этот конюх будет весь день кувыркаться с ней, не дав мне сделать ничего.

– Так даже интереснее, – она подмигнула. – Тебе не кажется?

– Не кажется что? – не понял я.

Мне было не до этого. Я во что бы то ни стало решил дойти до церкви сегодня. Неизвестно, когда именно настанет тот день, о котором говорил Норах, неизвестно, когда именно появится Норах, и смогу ли я дойти до конца леса, хватит ли сил. А тут ещё этот конюх с Люсиндой и я в нём…

– Что нас могут застать, – сказала она.

– Не понял…

– Если нас застанут вдвоём, в ванной хозяина, тебе попадёт, – протянула Люсинда с таким удовольствием, будто того и хотела.

– Почему нас, почему вдвоём?

Она посмотрела на меня так, будто хотела вышвырнуть обратно за дверь.

– Да и чёрт с ними, – сказал я.

Ванна была горячая, с ароматом лимона, внизу трещала печь. Люсинда намыливала мне спину, на двери висела чистая рубашка. Ванная комната наполнилась паром, сквозь него были видны только стройные руки Люсинды. Я запрокинул голову, она запрокинула свою на меня. Казалось, целая вечность пролетела мимо. Люсинда только начала меня целовать, как вдруг резко оттолкнула и вылезла из ванны. Наспех протёрлась большим полотенцем, влезла ещё мокрая в своё простое выцветшее платье, опоясалась пожелтевшим фартуком, собрала мокрые волосы на макушке и припала к двери.

– Что такое? – Я приподнялся.

– Проснулся… Тихо! Молчи!