Ядовитый сезон

Несколько минут они сидели молча. Ярен все еще жалел, что упомянул об отце Мегги, но в итоге любопытство взяло верх.

– Леэло, как ты думаешь, почему я не поддался песне и не вошел в озеро?

Она снова нахмурилась, но теперь он видел, что она думает.

– Честно, понятия не имею.

– Ты когда-нибудь слышала о подобных случаях?

– Нет. Но это не значит, что такого не было. Кстати, твой вопрос напомнил мне, что завтра ночью фестиваль летнего солнцестояния. Мы будем много петь. Здесь песен не будет слышно, но важно, чтобы ты не выходил из домика. – Она полезла в сумку и вытащила маленький клочок шерсти. – Я подумала, что тебе лучше заткнуть уши, на всякий случай.

– Спасибо. Я останусь внутри.

Она улыбнулась, но в ее голосе чувствовалось напряжение.

– Я не знаю, когда починят лодку. На следующий день после фестиваля у меня будет выходной, я схожу проверить ее.

– Все в порядке. Знаю, ты делаешь все, что в твоих силах. Я правда благодарен.

Она повертела шерсть в пальцах, растягивая ее, а затем снова скатывая ладонями в комок.

– Что ты делал в ту ночь, когда услышал мое пение?

Ярен объяснил, что часто терялся, начиная с самого детства.

– Мне было пять, когда я потерялся в первый раз. Старшая сестра должна была приглядывать за мной и Стори, но отвлеклась. Я вышел на улицу, вероятно, просто чтобы осмотреть соседний дом. Но в траве прыгала лягушка, и я последовал за ней. А после помню только то, что наступила ночь.

– Бедные твои родители. Должно быть, они испугались.

– До смерти. К счастью, я оставался на месте, когда понял, что потерялся, и вскоре меня нашли. Но, несмотря на мой испуг, я продолжал это делать. Не знаю почему. Словно я постоянно что-то неосознанно искал. – Он помедлил, стараясь правильно подобрать слова. – Думаю, я не чувствовал себя на своем месте, хотя родные всегда любили и поддерживали меня.

Леэло вытянула ноги так, что они оказались рядом с ногами Ярена. Он ненавидел тесную лачугу большую часть времени, но всегда был благодарен за близость Леэло.

– Иногда у меня возникает такое же чувство.

– Правда?

Она кивнула: