Ядовитый сезон

– Мне очень жаль, Изола.

Она кивнула, вытирая глаза.

– Кто-нибудь еще знает о домике?

Изола покачала головой:

– Нет. Как я уже сказала, мы не решались развести даже маленький огонь.

Леэло не нравилось заставлять Изолу снова переживать боль, но она должна была понять.

– Я не хочу тебя обидеть. Мне искренне любопытно. Почему ты не отправила его обратно, пока не растаял лед?

– Я пыталась. Он не захотел. Сказал, ему некуда возвращаться.

Леэло думала, что любовь к Изоле сделала его безрассудным.

– Но жители деревни на том берегу знали его имя. Наверное, там у него была своя жизнь.

Изола усмехнулась:

– Как, по-твоему, там живется инканту, Леэло? Думаешь, они устраиваются и ведут счастливую размеренную жизнь, как мы на Эндле? Мы же отсылаем их детьми. Если не находится кто-то, чтобы заботиться о них, они вынуждены жить как воры. Или того хуже. Может, Питер и знал кого-то, но у него не было семьи. Не было никого, кто любил бы его так, как я.

Леэло вздрогнула при слове «хуже». Что может быть хуже полного одиночества? Ей стало больно при мысли о Тейте, вынужденном красть еду или спать в холоде, но он говорил, что с ним все будет хорошо. Что бы мама ему ни сказала, Леэло должна верить, что это поможет ему.

– Но другие инканту не возвращаются, – тихо произнесла Леэло. – Значит, некоторым все же удается устроиться.

Разве что они все мертвы. Она отбросила эту идею, слишком ужасную для размышлений.

Изола немного смягчилась.

– Прости. Знаю, ты боишься за Тейта. И уверена, некоторые действительно попадают в хорошие семьи или осваивают торговлю и живут честно. Но Питер изменился. Он был совершенно сломлен, Леэло. Словно птенец, слишком рано выброшенный из гнезда и так и не научившийся летать. Я не могла не любить его. Не могла не пообещать, что он может остаться со мной. Хотя знала, что это не продлится вечно, что в итоге мне придется попрощаться с ним.

Леэло обнимала Изолу, пока та рыдала, прижавшись к ней, все еще такая ранимая спустя столько недель.

Леэло не любила Ярена. Даже не знала его. Ее не должно волновать, жив он или мертв.

Но глубоко в душе она знала, что виновата в его присутствии здесь. Она пела молитву для Тейта в запрещенное время, и Ярен услышал ее, каким бы невероятным это ни казалось. Если его найдут, то узнают и о ней. Ради матери она должна безопасно вывести его с острова, пока никто не узнал, что она сделала.