Ядовитый сезон

Он покраснел и только надеялся, что она ничего не заметит в тусклом свете.

– Я хотел спросить, если у тебя братья или сестры. У меня вот три сестры.

Она молчала так долго, что Ярен уже не надеялся получить ответ.

– У меня есть брат, – ответила она наконец и тут же плотно сжала губы.

Боже, неужели ее брат тоже мертв, как и отец? Он уже собирался сменить тему, когда она снова села. Прежде чем она успела остановить его, он накрыл ее ноги одеялом.

Она бросила на него непроницаемый взгляд.

– У меня есть брат и двоюродная сестра, которая мне как родная. Сейдж. Она бывает… – Леэло замолчала, тщательно выбирая слова. – Ну, колючей. Но она семья.

Ярен улыбнулся:

– Моя младшая сестра, София, бывает не столько колючей, сколько липучей, как репейник, запутавшийся в волосах. Она постоянно попадает в неприятности и тащит остальных за собой. – Пока он рассказывал о Головастике, потом о Стори и Саммер, Леэло, казалось, расслабилась и даже иногда улыбалась. Она держала руку рядом с ножом, но не закрывалась, как прежде. Если бы он смог заставить ее увидеть в нем личность, а не угрозу, возможно, он смог бы вернуться к семье.

Он не удержался и зевнул, хотя дремал почти весь вечер.

– Мне пора, – сказала Леэло, скинув одеяло с ног и подоткнув под него с неожиданной заботой. – Смена закончилась, и меня уже ждут дома.

– Когда ты вернешься? – Он не хотел, чтобы это звучало как мольба, но она слегка улыбнулась.

– Когда смогу, – ответила Леэло и выскользнула в темноту.

Глава двадцать шестая

К тому времени, как Леэло скользнула в кровать рядом с Сейдж, было уже далеко за полночь. Она должна встать в пять на утреннюю смену. А в следующий выходной придется искать лодку. Учитывая реакцию Изолы, вряд ли кто-то добровольно расскажет, где она.

Она опустила голову на подушку и закрыла глаза. После разговора с подругой она твердо решила положить конец своей проблеме. Ее не должны поймать и изгнать. Мама этого не переживет. Она заточила нож перед приходом в хижину, внутренне приготовившись к брызгам крови, когда перережет Ярену горло. Это казалось самой быстрой смертью, хотя при мысли о крови у нее кружилась голова.

Она сидела возле него несколько минут, прислушиваясь к дыханию и убеждаясь, что он действительно спит, а не притворяется. Она чувствовала жар его тела и вспомнила Тейта, кожа которого всегда казалась теплее, чем ее, и даже в самые холодные ночи ей не нужен был нагретый камень, если он спал рядом.

При мыслях о Тейте сердце больно сжалось, и пришлось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы прийти в себя. Она зашла так далеко, что приставила лезвие к нежной шее Ярена. И тут он напел несколько тактов молитвы.

Звук оказался неожиданно прекрасным. В отличие от натренированных голосов эндланцев, его голос был отрывистым и немного фальшивым. Но он в точности передавал эмоции молитвы, и вся решимость девушки тут же улетучилась. Он был всего лишь мальчиком, и она привела его сюда.

Тяжело вздохнув, она вернулась назад и намеренно скрипнула дверью, чтобы разбудить его.