— Что не так? — спросил Чад. — С твоего конца комнаты до меня доносится слишком много недовольных вздохов.
После бессонной ночи я чувствовала себя самым раздражительным в мире зомби.
— Я пытаюсь кое-что найти в интернете. Но не могу.
Он подъехал ко мне на стуле и заглянул через плечо, прежде чем я успела свернуть окно браузера.
— Сверхъестественные желтые розы, — прочитал он. Потом откинулся на спинку стула и посмотрел на меня.
— Это… название группы, — проговорила я. — Панк-группы моего двоюродного брата.
Он обдумал мои слова и кивнул.
— Запоминающееся название. У них есть официальные записи?
— Вряд ли ты что-то из них слышал.
Он пожал плечами, потом протянул руку к мышке, зашел в несколько меню и напечатал парочку длинных кодов, после чего выпрямился.
Чад рулит, брандмауэр нервно курит. Читай про свои странные группы сколько влезет.
— Спасибо, сказала я. Но сколько комбинаций я ни вводила в строку ввода, подходящих результатов не находилось. Не было никакой информации ни о шевелящихся призраках, ни о призраках, носивших не ту одежду, в которой они умерли.
Я практически не сомневалась, что девушка-призрак, которую я увидела в своей комнате. — хотя она была не просто призраком, а чем-то вроде сверхпризрака, — была ключом ко всему, что происходило. Если жужжащий звук, желтые розы и фиолетовое платье — это все она, значит, можно было предположить, что именно девочка выманила Кендру и Эшлин из дома среди ночи и завела их в лес.
И раз все ниточки вели к ней, теперь, по логике, было необходимо узнать ее историю и выяснить, кто она такая.
Возможно, стоило поближе рассмотреть вчерашние фотографии.
— У тебя есть картридер?
Чад подъехал ко мне, теперь с картридером в руке, и опять взглянул на экран моего компьютера.
— Мертвые девочки в фиолетовом платье?
— Это… одна из их песен.
— Никогда не думал, что ты увлекаешься эмо-дэт-роком, — произнес он. — Но если подумать, это логично.