Но фигура была из плоти и крови, и, когда я врезалась в нее, мы обе упали. В следующий момент моя сестра шипела подо мной, словно рассерженная кошка.
— Что ты творишь?! — Она оттолкнула меня и стала подниматься на ноги.
Я не ответила, потому что была занята другим: оглядывалась назад. Смех исчез, но это не значило, что она — или оно — что бы это ни было — не преследовала меня, не парила надо мной, не смеялась, не шипела…
— Что происходит? — спросила Кейси. — Ты выглядишь так, как будто только что увидела…
Я обернулась к ней. Не знаю, что было написано на моем лице, но ее выражение сменилось так резко, как будто кто-то нажал на переключатель. Она больше не злилась. Она была абсолютно серьезна.
— Лекси, — прошептала Кейси, качая головой, — что ты сейчас делала?
— Ничего, — сказала я.
Она посмотрела в направлении гостиной.
— Нет, — взмолилась я.
Она быстро повернула ко мне голову.
— Кейси. Не надо. Просто ложись спать. Пожалуйста.
Она бросила взгляд мне за спину, в конец коридора, потом снова перевела его на меня. Наши глаза встретились, и целую минуту — очень долгую, ужасную минуту — мы смотрели друг на друга.
Потом она повернулась и бросилась в свою комнату так быстро, что подол ее халата со свистом рассек воздух вокруг ее ног.
Я залезла в кровать, но спать не собиралась. Просто сидела с включенным светом.
Я так устала, что у меня перед глазами шли цветные круги, но я не ложилась, не опускала голову на подушку.
Я даже не закрывала глаз — разве что на одно мгновение, чтобы моргнуть.
Всю ночь.
21
На следующее утро я пришла в школу пораньше и сразу отправилась в редакцию. Там я обнаружила Чада, который, как всегда сгорбившись, сидел над макетом.
Когда я села за один из компьютеров, выяснилось, что интернет заблокирован.