Побледнев, взволнованная старая женщина молчала. В ней воскресла вся ее любовь к тому, кого некогда она вскормила своим молоком и кто все еще, несмотря ни на что, оставался «ее малышом». Она спросила:
– Что ты собираешься с ней делать?
– Мы будем путешествовать… Вместе с тобой, если ты захочешь следовать за нами…
– Но ты забываешь… ты забываешь…
– Что?
– Свое прошлое…
– Она тоже его забудет. Она поймет, что я уже не тот и не хочу больше быть тем, кем был.
– Значит, это правда, ты хочешь, чтобы она разделила твою жизнь, жизнь Люпена?
– Жизнь человека, каким я стану, человека, который будет работать, чтобы она была счастлива, чтобы она вышла замуж согласно своему желанию. Мы поселимся в каком-нибудь уголке мира. Будем бороться вместе, рядом друг с другом. А ты знаешь, на что я способен…
Она медленно повторила, пристально глядя на него:
– Значит, это правда, ты хочешь, чтобы она разделила жизнь Люпена?
На мгновение он заколебался, но лишь на мгновение, и твердо произнес:
– Да, да, я этого хочу, это мое право.
– Ты хочешь, чтобы она бросила всех ребятишек, которым так преданна, всю эту жизнь с работой, которую она любит и которая ей необходима?
– Да, я этого хочу, это ее долг.
Открыв окно, старая женщина сказала:
– В таком случае позови ее.
Женевьева сидела в саду на скамье. Вокруг нее толпились четверо маленьких девочек. Остальные играли и бегали.
Люпен видел ее лицо. Видел ее сосредоточенные, улыбающиеся глаза. Держа в руке какой-то цветок, она один за другим обрывала его лепестки и давала объяснения детям, внимательным и любознательным. Потом стала их расспрашивать. И каждый ответ ученицы вознаграждала поцелуем.
С волнением и неизбывной тоской он долго смотрел на нее. В душе его поднималась волна неведомых чувств. Ему хотелось прижать к себе эту красивую юную девушку, поцеловать ее и выразить свою любовь и уважение. Он вспоминал о ее матери, которая умерла в деревушке Аспремон, умерла от горя…