813

– Тогда я дождусь братьев Дудвиль. У меня встреча с ними. Как Женевьева?

– Очень хорошо.

– Сколько раз после моего отъезда она виделась с Пьером Ледюком за эти десять дней?

– Три раза, и сегодня должна с ним встретиться у госпожи Кессельбах, которой она его по твоему приказанию представила. Только я должна сказать тебе, что лично мне этот Пьер Ледюк мало интересен. Женевьеве лучше найти какого-нибудь хорошего парня ее уровня. Например, учителя.

– Ты с ума сошла! Женевьеве выйти замуж за какого-то школьного преподавателя!

– Ах, если бы ты прежде всего думал о счастье Женевьевы!

– Какого черта, Виктория! Ты попусту донимаешь меня своей болтовней. Разве у меня есть время сентиментальничать? Я играю шахматную партию, переставляя свои фигуры и не беспокоясь о том, что они думают. Когда я выиграю партию, то озабочусь узнать, есть ли сердце у коня Пьера Ледюка и королевы Женевьевы.

Она прервала его:

– Ты слышал? Чей-то свист…

– Это Дудвили. Сходи за ними и оставь нас.

Как только братья вошли, князь спросил с присущей ему определенностью:

– Я знаю все, что сообщили газеты об исчезновении Ленормана и Гуреля. Вам известно что-нибудь еще?

– Нет. Дело взял в свои руки помощник, господин Вебер. Вот уже неделю мы обыскиваем сад пансиона, и нам не удается понять, как они могли исчезнуть. Вся служба в смятении… Такого никогда не случалось… Не оставив следов, исчезает начальник полиции!

– Две служанки?

– Гертруда пропала. Ее разыскивают.

– А Сюзанна?

– Ее допросили господин Вебер и господин Формери. Против нее ничего нет.

– Это все, что вы можете мне сказать?

– О нет! Есть и другие вещи, то, о чем мы не рассказывали газетам.

И они поведали о событиях, отметивших два последних дня господина Ленормана, о ночном посещении бандитами виллы Пьера Ледюка, затем о попытке похищения на следующий день, совершенной Рибейрой, и охоте в лесу Сен-Кюкюфа, потом о прибытии старика Стейнвега, о его допросе в Уголовной полиции в присутствии госпожи Кессельбах и его бегстве из Дворца правосудия.