– Ах, вот как, – выдохнула она в залитый тревожным солнечным светом короб и ощутила потребность рассмеяться. Не тем истеричным смехом, которого боятся твои друзья и родные, потому что его нельзя успокоить, а можно только пережить. Скорее так, словно Рахи неудачно пошутил, но вежливость победила. И она сдержалась.
– Вселенная любит случайности, а мы их не особо жалуем. Порой стоит где-то кому-то раздавить бабочку, и…
– Эффект бабочки в самом деле работает?
Уле вдруг стало страшно. И не так, как было раньше – там, в лифте. Казалось, она пережила уже все возможные виды страха, но нет. Уля ошибалась. От осознания того, что, убив насекомое, можно изменить что-то фундаментальное, голова шла кругом, а в желудке разверзалась бездна, не имевшая ничего общего с голодом.
– Не так, как в том рассказе! – Рахи звучно хлебнул из банки. – Время вообще любит доказывать, что работает вовсе не так, как от него ожидают. А иногда – именно так, как от него ожидают. Понимаешь?
Уля не хотела этого понимать. Возможно, это понимали только те, кто подвергся воздействию Временного Станка и начал терять рассудок. Впрочем, от путешественника во времени она бы в последнюю очередь ожидала чего-то абсолютно стройного и логичного. Уля не чувствовала физической усталости, это правда, но в тот момент ей ужасно захотелось закрыть глаза и просто… не думать какое-то время. Не получать информацию от внешнего мира. И от внутреннего тоже.
– То есть это одна из тех ситуаций, когда я так и не узнаю, что со мной случилось и почему? – Уля прикрыла глаза и уперлась лбом в прохладный керамический бок своего «якоря». – Как же я ненавижу такие вещи.
– А что, с тобой подобное уже случалось? – удивленно раздалось у самого ее уха.
Уля вздрогнула. И как только Рахи так быстро здесь оказался?
– Нет-нет, – Уля оторвалась от кружки и замотала головой. – Не случалось. Наверное.
– Наверное?..
– Я уже ни в чем не уверена. Да и как можно, когда я уже миллион лет спускаюсь за кофе, и это даже не то чтобы метафора, типа «ой, так долго, что кажется, будто прошло миллион лет». Я не удивлюсь, если именно столько и прошло, а я почти не почувствовала. То есть… не знаю, мои внутренние часы сбоят, потому что мне не хочется спать, не хочется есть, и в туалет не хочется… хочется только кофе.
Уля горестно вздохнула. К черту прорехи. И кофе тоже к черту. И чертей к черту, если они за всем этим стоят и веселятся сейчас, глядя в свои фирменные адские мониторы. Наверняка техника там что надо, а весь ширпотреб сливают на землю.
А еще ей пора перестать использовать слово «миллион». Она ведь и представить себе такую пропасть времени не может. И никогда не сможет. Даже если проведет здесь, на этом этаже, всамделишные миллион лет.
– И выбраться тоже.
У Ули закололо в висках.
– Что? – устало проговорила она.
– Ну, ты хочешь кофе и еще выбраться. Иначе меня бы тут не было.
– Может, тебя тут и нет, – огрызнулась Уля. – Может, мой мозг решил, что швея из фантастического ателье с волшебной иголкой куда больше подходит ситуации, чем бурундуки в курточках?
Рахи пожал плечами.