— А онное имеет значение? — прошелестел сухой, словно шуршащая бумага, голос. — Разве ты не хотела оказаться здесь? — старик обвел рукой пространство. — В этой обители забытых сказаний.
Я прошлась взглядом по комнате. Полки стеллажей заполняли сотни длинных черных цилиндров.
— Откуда вы знаете, что я ищу?
— Ты умудрилась влезть в божественные игры и надеялась остаться незамеченной? — смешок старика вызвал неприятную дрожь.
У меня появилось чувство, что кто-то доселе неизвестный, ловко подсекает нить, не давая соваться глупой рыбешке.
— Я не собиралась. Меня влезли, не спросив согласия.
— Иногда согласие не требуется. Любое решение верно, если отдаешь его в чужие руки.
Мой проводник развернулся и прошелся вдоль полок.
— Посмотрим, есть ли тут то, что может понадобиться… — его пальцы ловко перебирали тубусы, не открывая их. — Не то… Это вообще сказки… Тут тупица писал, ох уж эти летописцы, переврут все, что можно, а потомки концы с концами свести на могут. А вот и оно…
Старик повернулся. Я подозрительно покосилась на протянутый цилиндр. На удивление руки собеседника были жилистыми и крепкими, словно принадлежали совсем другому человеку.
— Почему вы мне помогаете?
— Я помогаю не тебе, — в бесцветных глазах вспыхнули искры. — Я хочу справедливости.
— Справедливости для бога?
— Рано или поздно она требуется всем.
Кто бы не был моим собеседником, он явно что-то не договаривал. На секунду показалось, что он и не человек вовсе. В этом обманчиво-хрупком теле чувствовалась сила, прикрытая маской немощности.
Вдруг старик приложил палец к губам, призывая к молчанию, и к чему-то прислушался. Его губы расплылись в довольной улыбке.
— Началось, — прошептал он и торопливо сунул в мои руки темную трубу, — Иди. Тебе пора.
— Как мне найти дорогу?
— Ты всегда найдешь правильный путь, пусть иногда он петляет странным дорогами. Прислушивайся к себе, — темный капюшон вернулся на макушку. — Кстати, у библиотеки свернешь направо.
Странный старик взмахнул рукой, показывая, что разговор окончен, и погасил свет.