Аистов-цвет

Агата Фёдоровна Турчинская Аистов-цвет

Имя украинской поэтессы и прозаика Агаты Турчинской давно приобрело широкую известность на Украине.

Книга, предлагаемая вниманию читателя, состоит из четырех повестей. «Аистов-цвет» — произведение автобиографическое, написанное по воспоминаниям и живым впечатлениям детства и юношеских лет автора, проведенных на Львовщине. Повести «Смок» и «Рондюки» посвящены народной жизни Западной Украины. Повесть «Моя звезда» — волнующее произведение о судьбах русских и украинцев, венгерских военнопленных, попавших во время первой мировой войны в Россию, распропагандированных большевиками, участвующих вместе с революционным венгерским народом в завоевании Венгерской советской республики в 1919 году. Центральный образ повести, «простой человек Юрко Бочар из Карпат», — участник боев за Венгерскую советскую республику. От его имени и ведется рассказ.

ru Владимир Дмитриевич Дудинцев dctr ExportToFB21, FictionBook Editor Release 2.6.6 10.07.2023 OOoFBTools-2023-7-10-15-38-36-602 1.0 Аистов-цвет. Повести Советский писатель Москва 1967 С(Укр)2Т 89448 стр. Тем. план вып. 1967, № 267Художник Ю. К. БажановРедактор А. З. КравченкоХудож. редактор В. И. МорозовТехн. редактор В. Г. КоммКорректоры В. В. Сорокина и Ф. Л. ЭльштейнСдано в набор 27/VII 1967 г. Подписано в печать 13/X 1967 г. Бумага 84Х1081/32. № 3 Печ. л. 14,0 (23,52). Уч.-изд. л. 21,97. Тираж 30 000 экз. Зак. № 1134. Цена 74 коп.Издательство «Советский писатель». Москва, К-9, Б. Гнездниковский пер., 10.Ленинградская типография № 5 Главполиграфпрома Комитета по печати при Совете Министров СССР. Красная ул., д. 1/3.

Аистов-цвет

СМОК[1]

I. НА РАССВЕТЕ

Сереет…

Сизый свет течет в хату узкими струйками, разливается по земляному полу, горстью серебра рассыпается по черным деревянным стенам хаты.

Волосожар еще на небе.

Хата — маленькая, старая, смотрит мокрыми четырьмя углами, словно черными пастями пещер. В один угол упирается высокий поломанный стол, в другой — старая кровать. На ней спят двое малых детей: Петро и Гандзуня.

Между этими двумя углами в ряд повешены образа, кривятся усмешкой. На них — подтеками — хатний пот и копоть.

Два окна — словно узкие воротца в лучший, далекий мир.

Под окном на лавке стоит большая корзина. Ганка укладывает туда закупленный по соседним селам товар: яйца, творог, масло; облизывает пальцы, прикоснувшиеся к маслу, внимательно следит, как бы не разбилось что-нибудь, не смялось.

Ведь это же весь ее заработок.

Ее красивое когда-то лицо теперь увяло. В черных, чуть суженных глазах отражаются белые мотыльки рассвета. И от этого еще темнее становятся синие тени под глазами.

Они говорят о ее летах, подернутых пылью, дымом и бедой, о ее молодости, померкшей до времени. Маленький тонкий нос, губы, напоминающие сухие увядшие листья. Две складки, два глубоких рва — от носа к углам рта — свидетельствуют об усталости и пережитых страданиях.

Откладывает листы капусты, в которые было завернуто масло.

Это для детей — облизывать. Только и всего, что остается от дорогой панской еды.

Потом расстилает на полу дерюжку, завязывает в нее корзину и, набросив платок на голову, идет к ребенку. Посреди хаты стоит большая деревянная колыбель — родовая древность. Когда-то в ней и Ганку укачивали.

Склоняется над ребенком.

Юлька смеется сквозь сон. Ганка грустнеет, а на бледных губах неуверенная радость.

Вдруг заметила: перед окном будто кто-то белые полотна развесил. Светает…