— Спи!..
Но Юлька кричит, заливается слюной, бьет кулачками по бокам колыбели. От этого крика просыпаются дети, сидят тихо на постели и смотрят с испугом на Иванка.
— Спи!..
И вдруг перестает кричать и поднимает кулаки вверх.
Громкий крик детей разносится по хате, а Юлька немеет и сдерживает тяжелые всхлипы, а они так и рвутся из груди.
Острая дрожь проходит по телу мальчика.
Постепенно опускает руки и тоже застывает, а потом кричит отчаянно:
— Юлечко!
Петро и Гандзуня сразу умолкают.
— Юлька!.. — голосом, полным отчаяния, зовет Иванко и хватает дитя на руки. Носит, качает, забавляет. Жалость сдавливает грудь, а слезы застилают свет.
Спотыкается…
Юлькины ноги волочатся по земле. Струйки слюны заливают рубашонку, а испуганный смутный взгляд блуждает по бледному лицу Иванка.
— Юлька!.. Бедная Юлька моя!..
Плакал…
Медленно в слезах таяла боль, распадалась мелками росинками по полу, уходила в землю.
Тихий покой ложился на сердце.
Положил ребенка в колыбель.
Качал…
— А-а, Юлька маленькая!.. А-а!..
Слезы текли и текли. Соленым привкусом оставались на губах, скатывались по грязной сорочке, дождиком капали на Юлькино лицо.