Ален выполнил указания. Они сели за стол и приступили к трапезе. Еда была действительно вкусная. Пиво разлили по бокалам и с наслаждением потягивали его в полной тишине. Когда обед был съеден, а пиво выпито, старый детектив откинулся на спинку кресла и, внимательно посмотрев на Расмуса, спросил с легкой ухмылкой:
— Ну что, детектив, пообщался с Сиреной?
— Нет, ведь вы отправили меня к ее могиле.
— Да, она умерла давным-давно, когда я еще служил в полиции. Ее тело случайно поймал на удочку один из рыбаков. Утонула, бедняжка.
— Это было самоубийство?
Старый детектив пожал плечами:
— Так мне сказал мой коллега. Дело не заводили. Хотя я бы все-таки открыл.
— Почему? — спросил Ален, посмотрев прямо в глаза детективу.
— На теле были множественные ушибы. На голове тоже. Но это могло произойти и при падении. Да и, я уже говорил, отец у них был скотина. Он напивался и колотил их. Но Люси терпела и молчала. Вот так. Я думаю, у девочки сдали нервы от такой жизни.
— А их сын?
— О нем я вообще мало что могу рассказать. Где-то через полгода после смерти Сирены в опеку поступило обращение из школы, в которой он учился, что за последний семестр он не сдал экзамены, не появлялся в школе и еще в каких-то кружках. В общем, наши ребята наведались в дом и выяснили, что ребенок пропал полгода назад, но никто не заявил в полицию. Ребята притащили Люси в участок, и она написала заявление, что он сбежал. У нее не нашлось ни одной фотографии своих детей. Я сам принимал у нее заявление. Не мать, а чудовище. — Старик грубо сплюнул на землю. — Мы объявили парня в розыск, но без результата. Река у нас буйная, могла унести обоих. Ей повезло, ее нашли, а ему могло не повезти. Через год по административной процедуре его признали умершим. Вот так. Родители не возражали, насколько я помню, только жалели, что не будет больше пособия на ребенка. Для них это было важнее.
— А ваше мнение, детектив, он еще жив?
— Лично мое — нет. Но я был бы счастлив узнать, что ребенок смог выжить на улицах чужого города.
— Может, ему кто-то помог?
— Я таких не знаю. Городок у нас хороший, но каждый сам за себя, как и везде. Никто не помогал этим детям пятнадцать лет, все закрывали глаза на то, что происходило в их доме, и я в том числе. Так что вряд ли кто-то помог бы ему тут или еще где-то. Скорее, если бы его нашли, даже в другом городе, то отправили бы в опеку или отвели в полицию. Но тогда его не признали бы умершим, понимаешь?
— Да, общая база, вам бы поступила информация.
— Вот именно.
— Спасибо, детектив. И еще кое-что. Я ночью изучал материалы дела, и мне не дает покоя одно обстоятельство.
— Какое же? — заинтересовался старый детектив.
— Был свидетель, который говорил, что видел в вечер пожара неизвестную машину, которая съезжала в сторону их дома. Но я не нашел в деле ни фотографии следов шин, ни какой-либо информации по этой машине.