— Есть, — нехотя ответил Подкова. — В том-то и дело…
И он рассказал смершевцам то же самое, о чем ему недавно поведали топтуны.
— Вон оно какое дело! — присвистнул Раздабаров. — Значит, говоришь, общался с «хозяином» целых два раза! Ночью! Срочный, видать, был разговор, коль ночью. Что ж, тогда, сдается, и впрямь складывается цельная картинка! — И Раздабаров выразительно посмотрел на Лыкова.
— Ну, мы в расчете, — сказал Подкова. — Вы помогли нам, мы помогли вам. Все по-честному. А уж дальше вы без нас.
— Да вот не получается нам без вас, уж такое дело! — развел руками Раздабаров. — А потому есть у нас к тебе еще одна просьбочка…
— У вас — это у кого? — спросил Подкова.
— По большому счету у всей Красной армии, которая бьется сейчас с подлым фашистом смертным боем, — сказал Игнат. — Не щадя своих жизней. Так что же — поможешь?
— А это смотря какая просьба, — уклончиво ответил Подкова.
— Честная просьба, — проговорил Раздабаров. — Без всяких тузов в рукаве и тому подобных штучек. Ты ведь, наверное, уже понял: мы ребята простые и бесхитростные. Воюем, как можем.
— Говорите по делу, — сказал Подкова.
— Значит, по делу, — согласился Раздабаров. — А дело вот какое… Есть у нас, понимаешь ли, один хитрый план. Надо бы взять этого черта Осипова в оборот. Ясное дело, без членовредительства. Но по-серьезному, с подходцем. Чтобы он, значит, испугался и рассказал, что и как. Кто его нанял готовить в лагере кровавую бучу и побег, о чем таком интересном он шепчется по ночам с начальником лагеря… Ну, и все такое прочее. Уж вам-то он скажет! Вот такое у нас дельце. Так как, возьмешься? Поможешь Красной армии? Не пострадает от этого твоя воровская честь?
— А что же вы сами не хотите взять в оборот Осипова? — спросил Подкова.
— Мы бы хотели остаться в стороне, — вступил в разговор Лыков. — Чтобы ненароком себя не расшифровать. Мало ли как в дальнейшем сложатся дела. А ты со своими орлами весь на виду. Что тебе шифроваться да расшифровываться?
— Тем более задета твоя воровская честь, — добавил Раздабаров. — Можно даже сказать, честь всего блатного мира! Разве не так? Предлагать честному вору стать помощником фашистов, разве это не оскорбление?
— Не хватайте меня за жабры! — отмахнулся Подкова. — А лучше скажите вот что. Хорошо, вы не можете сами поговорить с Осиповым. Но почему этого не сделает кто-нибудь другой из вашей компании?
— Ну, так где они, те другие? — улыбнулся Раздабаров. — Они далеко, а мы здесь. Так как же? Каков будет твой ответ на нашу просьбу? Ведь сука же он, этот Осипов, разве не так? И начальник лагеря тоже, похоже, сука!
— Хорошо, — после молчания произнес Подкова. — Уважим вашу просьбу. Вот настанет вечер и… Тем более что, я так думаю, вечером он придет ко мне на разговор. Потому что обещался. Намекнул, мол, посоветуюсь с кем надо и приду, чтобы, значит, окончательно склонить нас к подлому делу. Вот вечером мы с ним и поговорим по душам.
— Хорошо, — согласился Раздабаров. — Вечером. Самое подходящее время. И лишних свидетелей не будет, и, так сказать, антураж соответствующий.
— Чего? — не понял Подкова.
— Антураж, говорю, — улыбнулся Раздабаров. — Ну, так мы пока пойдем. А когда надо, ты нас кликнешь. Договорились?