Дорога особого значения

— Парни, — тихим голосом произнес он. — Ах вы ж, парни… Вы не ведаете, что говорите.

— Еще как ведаем! — уверенно сказал Раздабаров. — Вот увидишь, что так оно и будет!

— На мне четвертной. — В голосе Подковы не ощущалось никаких эмоций, это был безликий голос, как у некоего автомата. — Двадцать пять лет… Вы знаете мои грехи, совершенные там, на свободе, а толкуете о помиловании. Ладно, хоть не шлепнули меня, и на том спасибо. Какая амнистия? Ах, парни…

— А разве, помимо грехов, у тебя нет заслуг? — запальчиво спросил Раздабаров. — Разве это не ты помог изобличить целую банду фашистских диверсантов? Мне так кажется, что твои заслуги перевешивают твои грехи. Так что не отчаивайся. Надейся. А за нами дело не станет.

— Ладно! — махнул рукой Подкова. — Будем считать, что попрощались. Ступайте.

— Я так думаю, что мы еще увидимся! — улыбнулся Раздабаров. — Как говорится, в другом месте и по прошествии времени.

* * *

Заканчивалась ночь, наступало утро. Машина ехала в Новосибирск. В машине, кроме шофера, сидели Раздабаров и Лыков. На них уже не было арестантских роб, оба они были одеты в форму офицеров Красной армии. Дорогу, по которой ехала машина, пересекала другая дорога — железная. Полосатый шлагбаум опустился прямо перед капотом машины. По железной дороге шел грузовой поезд. Он шел на запад.

— Наверное, на фронт, — предположил Раздабаров. — Везет какие-нибудь военные грузы.

— Наверное, — согласился Лыков. — Коль на запад, значит, на фронт.

Помолчали. Состав двигался, гремел, скрежетал и никак не хотел заканчиваться.

— Ты думаешь, у нас что-то получится с Подковой? — спросил Афанасий у Игната.

— Обязательно получится, — уверенно ответил тот. — А иначе для чего мы обещали? Разве мы какие-то болтуны? Мы серьезные люди. Служим в СМЕРШе.

Поезд прошел, машина тронулась. Когда железная дорога осталась позади, Раздабаров оглянулся.

— А все-таки хорошо, что ее не взорвали, — сказал он, улыбаясь. — Правда же?

— А то! — Лыков также улыбнулся.

— И вдвойне хорошо, что мы с тобой каким-то боком причастны к этому делу! — сказал Игнат.

— Ну, началась лирика! — Лыков улыбнулся еще шире. — Сейчас тебе самая пора выдать на эту тему какой-нибудь куплет. Знаю я тебя!

— А что, и выдам! — энергично махнул рукой Раздабаров. — Вот прямо сейчас, не сходя с этого места! — И он, наморщив лоб, продекламировал:

— Может, кто-то нам скажет спасибо, Что крылом не задела беда, Что идут поезда по Транссибу, Все идут и идут поезда.

— Неужто сам сочинил? — с дурашливой иронией спросил Лыков.

— Не сочинил! — поправил его Раздабаров. — Сами сочинились!