Ложь, которую мы произносим

Так сказал бы Том, будь он здесь. Но его нет. Он с Хилари. Или, возможно, уже с кем-то другим. Тут только я. Одна. И не могу этим поделиться с друзьями из новой жизни, которую создала для себя. Мне страшно.

– Тогда мы приступаем, – объявляет судья.

По залу прокатывается ропот. Тасуются бумаги. Обвинитель наклоняется вперед в предвкушении добычи. Пол Харрис с вызывающим видом сплетает руки. Он больше не выглядит испуганным. Он кажется обозленным.

Пришло время начать судебный процесс.

– Киран Джонс, последние восемнадцать месяцев вы находились в одной камере с обвиняемым Полом Харрисом. Не могли бы вы, пожалуйста, рассказать суду, что он сказал вам о покойном, Хассаме Мохейме, и неизвестном по прозвищу Зигги?

На месте свидетеля огромный, мясистый мужчина из того типа людей, при виде которых я обычно поскорее перехожу на другую сторону улицы. Однако теперь он мой спаситель. Если его показания помогут посадить Харриса-Кастета, дело будет закрыто. Мой мальчик соскочит с крючка.

– Я уже рассказывал полицейским.

Он возмущенно размахивает огромными руками. Интересно, какие преступления ими совершены? Есть ли у этого Кирана мать, которая отказывалась верить в его порочность? Или она сама и привела его в преступный мир, научив всему, что знала?

– Пожалуйста, расскажите суду то, что вы сообщили полиции, мистер Джонс.

– Хорошо. Но я ж повторюсь?

Он как будто нервничает. Неужели кто-то до него добрался? Может, Кастет ему угрожал. «Сдашь меня и утром не проснешься». Я довольно часто слышала эту фразу в тюрьме.

– Ничего страшного, если вы повторитесь, – говорит обвинитель с ноткой нетерпения в голосе. – Мы просто хотим узнать правду.

Похожий на медведя мужчина пожимает плечами в стиле «вам решать, шеф».

– Ладно. Мы говорили о самом поганом, что делали и что сошло нам с рук. Я рассказал ему о старушке. Не той, из-за которой сижу, а о другой.

В зале суда воцаряется ледяная тишина. Иногда, как я знала от женщин в тюрьме, больше всего шокируют преступления, подробностей которых не знаешь, но слишком ясно можешь представить.

– А потом он сказал, что сможет это побить. Сначала я ему не поверил. Думал, он просто завелся. Мы ж немного самогона приготовили. В общем, он рассказал, как переехал какого-то парня у заправки и смылся. «Нас никто не видел», – сказал он мне.

– Нас? – повторяет обвинитель. – Значит, даже тогда он утверждал, что с ним был кто-то еще?

Мое сердце замирает.

– Не знаю. Я не спрашивал, кто это был. Мы просто говорили о том, что сошло нам с рук, понимаете.

Я чувствую, что не могу дышать. Мысленно возвращаюсь к новостной ленте, которую читала на экране своего телефона в тот день, когда мы с Фредди пустились в бега.