Он снял очки, протер их запасным льняным носовым платком, который всегда носил с собой, и снова надел. В каком-то смысле утешало то, что Том не позволил такому серьезному признанию нарушить свой привычный уклад.
– А потом ты встретила меня и решила, что я – твой выход.
– Раз ты так думаешь, – произнесла я натянуто. – Хотя не забывай, что именно ты навестил меня на следующей неделе и настоял, чтобы я переехала к тебе.
– Ты болела. Я хотел присмотреть за тобой. – Он взглянул на прижавшегося к моей груди Фредди. – Так же, как хотел присматривать за нашим ребенком.
– Хотел? – повторила я. Значит, все было кончено. Часть меня почти испытывала облегчение.
– Не могу поверить, сколько лжи ты мне наговорила. После того как мы повстречали в Камдене твою
– Я боялась тебе говорить, – вырвалось у меня. – Кроме того, это было очень давно. Я усвоила урок. И заплатила за то, что совершила.
Том покачал головой:
– Ты сразу меня заметила, да? Хьюго был прав.
– Это нечестно, Том! Я влюбилась в тебя. И не сделала ничего плохого с тех пор, как вышла из тюрьмы. Я была готова начать все сначала.
– Раньше я так думал. Но теперь не уверен.
Он хрипло рассмеялся. Этот звук заставил маленького Фредди заерзать у меня на руках.
Я наклонилась и прижалась щекой к щеке нашего ребенка. Такой гладкой. Такой безупречной. Такой чистой. В отличие от меня. В отдалении раздалась сирена скорой помощи. Даже посреди собственного хаоса я отчаянно надеялась, что с тем, кому нужна помощь, все будет в порядке.
– Почему ты так сильно хотела ребенка от меня? – услышала я вопрос Тома и снова посмотрела на своего сына. Что бы сказал мальчик, если бы узнал, как много ошибок совершила его мать?
– Потому что люблю тебя. – Мой голос надломился от эмоций. – Я хотела создать семью. Ты хороший человек. Пожалуйста, не бросай нас.
Он ничего не сказал. Мне было очевидно, что он обдумывает такой вариант.
Я начала всхлипывать. Длинные темные ресницы Фредди затрепетали, по всем признакам он просыпался. Ему было меньше часа от роду, и все же мне казалось, что он существует уже целую вечность. Наша плоть и кровь.
Затем он принялся хныкать. Я расстегнула ночную рубашку, и он вцепился в мою грудь с силой, которая говорила: «Ты моя. Ты нужна мне, даже если ему – нет».
Голос моего мужа прозвенел в воздухе, заставив нас обоих вздрогнуть.
– Ты сказала, что никогда больше не будешь мне лгать.