Чёрные сердца

В тот же миг о понял, что не имеет крыльев, и камнем устремился к приближающейся навстречу земле.

— Мои угольки! Мои друзья! Как же я мог! Как же мог, — заскулил он, пытаясь дотянуться до падающих вместе с ним угольков.

Он схватил ближайший уголёк и попытался засунуть его в мешочек на поясе. Обнаружив, что мешочек отсутствует, Борнас в отчаянии сжал уголёк в руке и прижал к груди.

— Что же делать? Как же так? — взволнованно бормотал он.

Его уже совершенно не тревожило падение, его волновало лишь то, как собрать своих друзей. Свои угольки.

Его глаза вдруг округлились в догадке, и улыбнувшись, он засунул уголёк себе в рот. Все остальные отправлялись туда же. Однако вскоре места во рту уже не осталось, но угольков вокруг было ещё великое множество. Все они падали вместе с ним, и молили о спасении.

Слёзы брызнули из глаз, когда он начал раздирать свой живот, впившись в него когтистыми пальцами, но на его лице в этот момент сияла улыбка.

«Здесь! Здесь вы все сможете поместиться! Я спасу вас всех!».

— Жар Котла продолжит пылать! — торжественно запели угольки. — Очищающее пламя!

* * *

Голоса под фиолетовым небом: кричали, смеялись, что-то бормотали, что-то выясняли, что-то доказывали кому-то. Трое под одними и теми же облаками, но каждый отдельно в своём, персональном кошмаре. Каждый в своём сне.

Впрочем, кошмар быстро сменялся прекрасным сновидением, но только лишь для того, чтобы вскоре вновь превратиться в кошмар. Эти сны не приносили никакого облегчения: ни для тела, ни для души. Они лишь выковыривали из самых потаённых уголков сознания все нерешённые вопросы, чтобы попытаться решить их, хотя бы во сне. Чтобы найти ответы хотя бы здесь, в мире грёз.

* * *

— Почему ты ешь эти ягоды? — с удивлением в голосе, спросил Айзек.

Его удивление было направлено скорее на самого себя, нежели на собеседницу. Слова, словно птицы, вылетали из уст самовольно и совершенно неконтролируемо.

— Какие ягоды, Айзи? Что ты несёшь вообще, — захохотала Эйко, вытирая со своих губ фиолетовый сок.

Ягоды были сладкие и сочные. Сногсшибательный вкус, вышибающий остатки здравого рассудка.

— Не называй меня так! — огрызнулся Айзек.

— Как? — Эклипсо продолжала гоготать во всё горло.

— Айзи. Я не Айзи.