— Да, именно он! И здесь его нет… этого воздуха. В этом мире его нет, понимаешь? — напирал Айзек.
— Его нет?
— Нет, совершенно точно, здесь его нет. Но воздух может быть в других мирах. И он нужен тебе!
— Воздух нужен мне сейчас как воздух, — засмеялась Эклипсо, развеселившись внезапным каламбуром. Но её смех застрял в ладонях Айзека, продолжающих сжимать её горло.
— Выныривай, Эйко. Воздух, который тебе так нужен сейчас, на поверхности другого мира!
Сознание Айзека начало бороться само с собой, то ослабляя, то сжимая хватку. Одна часть настаивала на немедленном сворачивании шеи, пока ещё не поздно. Ведь несмотря на риск, в этом случае всё же оставался крохотный шанс. Другая настаивала на том, чтобы…
Чтобы что?
Кто настаивал? На чём?
* * *
Звёзды померкли так же внезапно, как и появились однажды. Здесь больше не было никого, кто мог бы наблюдать за их красотой и великолепием. Поэтому, без наблюдателя отпала потребность и в наблюдаемом.
* * *
— Кого ты искала там, — раздался во тьме мужской голос, — в том иллюзорном мире?
— Каждый из нас кого-то ищет. Каждый кого-то… своего, — ответил женский.
Остальные два участника перехода молчали. Один был давно уже мёртв, а у второго отсутствовала возможность говорить. И петь.
Глава 9: Храм
Разглядывая статую в центре миниатюрного озера, Эклипсо казалось, что во всём этом есть какая-то злая ирония. Ведь несмотря на все усилия отца, она всё же в итоге попала сюда.
Эта величественная статуя олицетворяла собой услужливость и бездумное подчинение, но в то же время, хитрость и коварство. Ладони суккуба, сидящей в позе лотоса на небольшом камне, были сложены словно в молитве. При этом её покорно склонившаяся голова создавала невероятный контраст со взглядом «из-подо лба» и едва заметной ухмылкой.
Импровизированное озеро было окружено пятью кострами, соединяющимися между собой под водой какой-то сияющей лентой. Полыхающая, пятиконечная звезда, со статуей суккуба в центре — именно такая картина открывалась перед наблюдателем, созерцающим это творение с возвышенности.
Отражаясь в воде, язычки пламени касались каменной кожи статуи, словно посылая ей воздушные поцелуи.
Огоньки отражались от каменных глаз.