Мотоцикл такая штука — от него легко не оторвешься. Тем более что к этому мотоциклу многие ребята в подразделении были, так сказать, лично причастны и возлагали на него немалые надежды. Дело в том, что машина эта, отжившая свой век, подлежала списанию и сдаче в утиль. На иную роль она уже, судя по всему, не годилась. Но старший лейтенант Цапренко, посоветовавшись с членами комсомольского бюро, попросил оставить машину в строю, заверив командира, что комсомольцы отремонтируют ее во внеурочное время. «А потом во внеурочное время мы научим желающих водить машину», — обещал Цапренко подполковнику. Машину комсомольцам удалось поставить на колеса за какие-нибудь две недели, и Гриша принимал в этом самое деятельное участи. Он очень любил мотоциклы и, надо сказать, знал в них толк.
— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант!
Цаиренко посмотрел на Яранцева, кивнул в знак приветствия и спросил:
— Ну, как на твой просвещенный слух?
— Отлично наладили двигатель, товарищ старший лейтенант, — искренне похвалил Гриша.
— Хочешь прокатиться? — спросил Цапренко.
«Маг и волшебник», — с благожелательной иронией подумал Гриша. Но на вопрос старшего лейтенанта ответил сдержанно:
— Да, не отказался бы.
— Ладно, бери... Прокатись немного и ребят подбрось к шлагбауму. Но дальше ни-ни.
Когда за поворотом показался шлагбаум, Гриша дал предельную скорость, чтобы немного подразнить Володю Попова. Но Попов, который стоял у шлагбаума, даже не шевельнулся, даже глазом не моргнул. Ну и нервы у парня — железные.
Гриша остановил машину почти у самой будки. Из будки вышел Селезнев.
— Пропуск! — сказал он, и Гриша, продолжая свою игру, полез в карман. Только Селезнева не проведешь, он сам кого хочешь разыграет.
— Понятно, — сказал Селезнев. — И давай отъезжай в сторону, на дороге стоять не разрешается.
Гриша послушался. Шутки шутками, а это уже не шутка, а служба. Парни из первого взвода неохотно слезли с мотоцикла, но продолжать свой путь не спешили — оба они оказались заядлыми мотоциклистами и тут же завели с Яранцевым спор, который показался равнодушному к машинам Селезневу и не стоящим и не смешным.
— Ну, хватит вам, технические гении, — сказал Селезнев. — Давайте лучше поговорим о любви и ее особенностях.
Но Грише не хотелось говорить об особенностях любви.
— Много ты в ней понимаешь, — сказал он Селезневу.
— Чуть побольше, чем ты в торговле сувенирами! — сказал Селезнев.
— Ну-ну, ты потише, — остановил его Гриша. Ему всегда очень не нравилось, когда Селезнев заговаривал с ним об Ануке. Потому что Селезнев всегда будто на что-то намекает. Может, он ничего плохого и не думает, но все-таки это противно. Да и вообще, какое ему дело до Ануки?
— Бывайте! — сказал Гриша и развернул машину.
ebooksa