— Ната, а почему вы ни с кем не дружите? Есть у вас ухажеры, поклонники? Вы ведь красивая, разве вас не звали сегодня?
— Нет, я никому не нужна. Это только вам кажется, что я красивая. А больше никто не замечает.
— Неужели этого никто не видит? Не может быть.
— Один видел, но мне он больше не нужен. И я после него ни с кем не бываю…
Ната зорко и испытующе посмотрела и поняла, что можно говорить дальше.
— Знаете, он большого роста, смуглый, даже черный, как негр, курчавый. Такой видный парень, он электросварщик, варит сейчас корпус.
— Ну… и?
— Ну и ну! — Ната невесело усмехнулась. — Они все… Знаете… — начала она с чувством, но не стала говорить, вздохнула и повесила голову. Но тут же встрепенулась и опять засияла. — Я не могу сравнить его с вами! Вы лучше, и мне с вами интересней. Я очень люблю говорить с вами… И… с вашей женой… Она очень хорошая. И вы, пожалуйста, не думайте, что я ребенок… Я уже…
Ее плечо чуть-чуть прижалось крепче, и она сразу же вскочила и отошла к костру. Потом, сидя на корточках, оглянулась, поглядела в его глаза испуганно, как бы чего-то побаиваясь. Но все было спокойно в светлых и холодных глазах Георгия. Но нет, не все, Ната видела, что они стали еще холодней, глубже, что он, значит, и в душе похолодел. Ей захотелось добавить ему огорчения, и она, как грешница на покаянии, повесила голову.
— Ната, сейчас самый жар, вы спалите волосы. Чуть не на углях…
— Ну и не жалко! Кому они нужны?.. Этот кудрявый трусом оказался!
Георгий почувствовал, что сердце его обливается кровью. «Нет, я не могу, как Клод у Золя, все подчинять лишь творчеству…» Ему всегда казалось, что Золя преувеличивает.
— Пора домой, — сказала Ната и подошла ближе. — Посмотрите, я, наверное, вся в саже?
— Нет. Вот здесь немного копоти, дайте я вытру.
— Пожалуйста, я сейчас платочек достану.
— Не надо. Вот у меня есть. Я своим. Он совершенно чистый. Можно?
— Конечно.
— Не оттирается, — сказал он. Ему в душе несколько стыдно было, что он до сих пор внутренне как-то сторонится, ее, может быть, это обижает. — Не оттирается. Послюнявьте.
Ната высунула язык, захватила краешек платка и потянула в рот.
— Я съем ваш платок.
ebooksa