— Нина, продукты надо будет — скажи мужику, пусть едет к нам, и мы маленько даем. Его макаронами никогда не прокормишь, ево — мужик, ево — как тигра, ему мясо надо… А зачем, Гоша, обманывал, на картину другую погоду рисовал?
Георгий достал газету из почтового ящика.
— Чё, это какая газета? Московская? Говорят, в Москве народу еще больше, и все идут как демонстрация, и все толкаются. Как бы я там ходил? Приезжал нарком рыбный, сказал, отправит меня на слет рыбаков на Москву. Ево — хороший, нарком. Обманывать не будет?
— Конечно, не будет. Так ты поедешь в Москву?
— Конечно! Только ево спецодежду плохую дает. Я ему сказал. А чё, я как там буду жить? Я боюсь, как по улице пойду, я обязательно рассержусь. Когда много людей и все мне мешают ходить, я не могу, я тогда злой. Я не люблю, когда меня толкают. Я в кино видел, там все бегут, и теперь под землей ездят и думают, что хорошо, так красиво устроено метро. А чё хорошего людям под землей ездить? Разве людям на земле места мало? Гошка, как бы народ погнать обратно на работу, пусть даром не ходят и без дела не сидят, и под землей не ездят. У вас в Расее реки есть? Конечно есть! Ну хорошо. А рыбы разве нет? Разве нельзя бригаду составить и ловить? Если рыбку кушаем, никогда не пропадем. Японец нас не победит. А ты японца видел когда-нибудь?
— Видел. А ты?
— Тоже видел. Корейца ходили вместе красным партизанам. Японцу это не нравил. Японца к корейцу подойдет, наставит ему на брюхо штык и скажет: «Бурсука!» Это значит — большевик. Японца заходит на нанайский дом и потихонечку, ласково говорит. Это, Гошка, тебе надо знать. Нанайцам не нравится, когда человек громко кричит. Надо нанайцу потихонечку говорить. А японца — его хитрый, хитрый, что сказать — знает.
Барабаш ушел. Георгий отправился в студию.
ГЛАВА XI
Ночью на широком окне спальни стали проступать красные пятна. Красные струи стали растекаться. Стволы и листья пальм, разрисованные морозом, казалось, наливались соком. Вскоре все окно охватил пламень, багровые, алые, даже голубые языки его стали застывать, и казалось, что это витраж, изображающий фантастический лес.
Нина проснулась.
— Что случилось? Ты не спишь?
— Смотри, какое зарево.
— Неужели пожар на заводе? Боже! — чуть не со слезами воскликнула она. Все ужасы, о которых она начиталась, бросились в голову.
— Окна обмерзли, и ничего не видно. Но горит в стороне завода. Почему-то нет ни сирен, ни тревоги. Знаешь, — вскочил он, — я все же пойду и посмотрю. Неужели диверсия? Вдруг я шпиона поймаю.
— Не глупи. Это не шутка.
«Странно, — думал Георгий, — меня как-то никогда не привлекали детективные романы. Даже в детстве мало их читал. Ну, Шерлок Холмса с удовольствием… В то же время мне кажется, что какой-то дух жажды приключений живет во мне».
Георгий вышел на мороз. Горело в стороне доков, нет — правей… Там никаких цехов не было.
Через четверть часа быстрой ходьбы Георгий вышел на берег. Он увидел остров, на котором было кладбище. Высокий холм на острове обложен пылающими деревьями. Их накануне выкорчевали и вечером зажгли. Земля оттаяла, и два экскаватора с грохотом гребли из холма песок, сваливая его в подходившие грузовики.
Зачем все это понадобилось так срочно делать — трудно сказать. Видно, какой-то штурм — значит, песок нужен для литья, что-то случилось, надо переливать какие-то детали заново — может быть, винты. А может быть, что-нибудь другое, — бог знает наших инженеров.
ebooksa