— В девятнадцатом году часть испортилась. Отсырели: комнату отцу с матерью нечем было топить. Что уцелело, старики догадались сдать в Пензенский краеведческий музей.
— С Юрием ты уже виделся?
— Еще нет. В будущем году намеревается приехать из Сибири в Пензу, навестить стариков.
— Но он стал вполне советским человеком?
— Судя по письмам, да.
— Ты не захватил их с собой?
— Не догадался. Я тебе их по почте вышлю.
— Геня, мне тебя дома угостить нечем, пойдем в нашу столовку, пообедаем. Ты, может быть, выпиваешь? Хочешь, на радостях, для встречи?
— Нет, нет, спиртной запах выношу только в лаборатории.
Оказалось, что Ступишин решил поступать в институт профессуры.
— На естественное отделение?
В институте открывалось несколько новых отделений — естественное, правовое, литературное.
— Нет, на философское.
— Естественное перерос?
— Пожалуй…
— Ты интересуешься философией! Это здорово. И давно?
— Не философией самой по себе, но в нее сейчас естествознание буквально уперлось.
— К сожалению, не все ученые это понимают.
— Да… На философском у вас высшую математику проходят?
— Есть факультативные, не обязательные, не то группы, не то лекции… Тебе и высшая математика нужна?