Селуччи понял, что Вики собирается сделать, и понял, что это его последний шанс остановить ее, повернуть события в рамки закона. Он сильно подозревал, что и Генри, и Стюарт решительно встанут на ее сторону. Проблема была в том, что если дело дойдет до выбора – на чьей ты стороне…
Вики вынула из сумки пару кожаных водительских перчаток и, будто читая мысли Майка, спросила, натягивая их:
– Ты хотел еще что-то добавить, Селуччи?
Понимая, что его загнали в угол, забыв, что Вики его не видит, Селуччи медленно покачал головой. Он выбрал свой путь еще на ферме, когда передал полученную от нее информацию. Вики знала это так же хорошо, как и он. Может быть, даже лучше.
Надев перчатки, Вики наклонилась и осторожно подняла канистру – похоже, почти полную. Отвинтила крышку и остановилась. Канистру требовалось держать обеими руками, но если она отойдет от лампы, то без фонарика ничего не увидит.
– Черт бы побрал все на свете…
Селуччи обнаружил, что смотрит на Генри, выражение лица которого говорило «тебе решать» так ясно, что потребовалось мгновение, прежде чем Майк понял, что Фицрой не высказал это вслух.
«Мне решать. Как же. Как будто у меня есть выбор».
Но он все равно шагнул вперед и взял фонарик.
Вики прищурилась, вглядываясь в лицо Майка, но при таком слабом освещении не смогла разглядеть нюансы его мимики.
«Не то чтобы Селуччи был склонен к нюансам. – Достаточно того, что он здесь и помогает. – Давай покончим с этим».
Она пошла по лучу света к телу Марка Уильямса, осторожно поливая керосином утрамбованный земляной пол, радуясь, что хватка на канистре помогает скрыть дрожь в пальцах.
Когда-то закон был для нее превыше всего.
– Если кто-нибудь сможет собрать куски головоломки, он решит, что Карл Бин подрался с племянником, узнав, что тот сделал с Питером. Во время драки Марк Уильямс наступил на одно из своих ужасных скобяных изделий. От горя, или из-за вины, или бог знает из-за чего еще Карл Бин застрелился. К сожалению, в какой-то момент поединка канистра с керосином опрокинулась.
Свет скользнул по мертвому телу. Было ясно, что Марк Уильямс умер в жестоких муках, на его шее все еще виднелись следы пальцев Генри. Вики не смогла найти в себе сил для сожаления. Единственное, что она чувствовала к Марку Уильямсу при его жизни, – презрение, и его смерть ничего не изменила.
«Скорее пожалеешь раздавленного таракана», – подумала она, поставив канистру рядом с трупом и опрокинув ее.
– А что насчет Карла Бина?
– Оставь его. Пусть лежит.
Она вернулась по лучу к столу и взяла лампу. Мерцающее пламя создавало на фоне темноты узоры, которые продолжали плясать перед ее глазами даже после того, как она отвела взгляд.
– К сожалению, во время драки лампа разбилась вдребезги.