Ему как будто дали кулаком под дых.
— Кто еще приходил сюда сегодня? Почему эта дверь не заперта? Это комната хранения улик, черт возьми. У нас здесь хранится оружие.
Рози смутилась.
— Я… я не знаю. Я… я не захожу в эту комнату, сэр. Только полицейские. Кажется, у Донована в ящике стола есть ключ.
— У кого еще есть ключ?
— Больше ни у кого, сэр. Только у вас, сэр.
В ее темно-карих глазах стояли слезы, и Гейб мысленно отругал себя за то, что выместил свою злость на гражданском служащем. Его гнев вспыхивал слишком быстро. Он положил руку ей на плечо.
— Извини, Рози, — сказал он, смягчив тон, и повел ее обратно к столу.
Он сел напротив нее.
— Держать эту дверь открытой — серьезный проступок. Там хранится оружие. Улики. Судебные дела могут быть проиграны, если протокол был нарушен. Пожалуйста, постарайся вспомнить, Рози. Кто-нибудь заходил сегодня сюда?
— Да, но… они прошли не дальше стойки регистрации.
—
Она облизала губы.
— Несколько человек. Генри Две Реки заглянул поздороваться. Эдди Линклейтер хотел подать жалобу на Джои Кийкавичика, а Джои в ответ хотел подать жалобу на Эдди. Они делают это постоянно. Я сказала им, что…
— Ты покидала стойку регистрации?
— Я выходила в туалет. Но очень быстро вернулась. Вряд ли кто-то мог за это время войти и выйти. Мы… — ее голос сорвался. — Раньше у меня никогда не было проблем с другими полицейскими.
— Ты не покидала здание?
Она покраснела.
— Я… я лишь выбежала через дорогу в магазин Эдит за супом во время ланча. И тотчас вернулась. Я отсутствовала меньше минуты.
Гейб медленно, очень медленно втянул воздух.