— Не вылезай из окопа, не совершай ошибку, — продекламировал милиционер.
— Снайпер, как фотограф. Снимет, глядя на улыбку, — продолжил Колоб за англичанина, плохо знакомого с русским фольклором.
— Япошек били?
— Так точно.
Сержант вернул документы, отдал честь, сел в машину и уехал.
— Ты молодец, на базаре съехал — выдохнул Колоб, — И костюм пригодился. Прямо как настоящий шпион.
Подходили к Даче Громова дворами. Ночью улица просматривается слишком далеко. Она, конечно, и поперек просматривается, но вдоль улицы видно намного дальше. Забор, приоткрытые декоративные ворота. Чтобы войти в здание, надо пересечь асфальтированный дворик, в котором стоит одинокий старый автомобиль. Хорошо, что преступники не выставляют часовых. Сюда выходит столько окон, что гостей можно заметить еще на подходе.
Входя во двор, Колоб вынул из кармана бритвенное лезвие, разломал его пополам и положил половинки в рот.
— Зачем это? — спросил Уинстон.
— Плевать в глаза.
— И попадаешь?
— Чтобы четко в глаз, так не всегда. Но в харю точно прилетит, и не заметить нельзя.
У входа в дом достали оружие. С хозяев станется встретить гостей со стволами в руках.
Высокие двери не заперты. Но скрипят. Сейчас весь дом узнал, что кто-то пришел. За дверью неосвещенный холл с высоким потолком. Высокие окна дают возможность разглядеть проходы посередине, а у стен громоздится то мебель, то стройматериалы, то мешки с мусором. Впереди широкая лестница в несколько ступенек, ведущая к арке, подсвеченной с той стороны электрической лампой.
В арке появился человеческий силуэт.
— Кто такие, с чем пожаловали?
— От Сандро к Тарану, — сказал Колоб, не останавливаясь.
— Обзовись.
— Колоб.
Силуэт вскинул руку, но Колоб уже ступил на лестницу и направил на него свой ТТ.