Лёлик: Родились?
Ларри: Да, родились, как осознанные сущности, во всей полноте ощущающие мир. Так можно съесть грушу?
Алиса достала из пакета грушу и дала Ларри. Ларри положил грушу на ладонь и та засветилась таким же золотистым светом.
Лёлик: И как нам тут жить с этим?
Ларри: Счастливо! Вы не такие, как все и только. Ваша жизнь по своей насыщенности — это сотни, а может тысячи проживаемых другими жизней. Да вы и сами всё поймете. Может, даже встретите таких, как вы.
Алиса: Надо же, есть такие, как и мы…
Ларри: Я, кстати, пришёл проститься.
Лёлик: Что значит, проститься?
Ларри: Всё… С вами на какое-то время останутся Джеймс и Понтч. Но тоже совсем ненадолго.
Лёлик: Почему же нам надо прощаться?
Ларри: Ты знаешь почему. Наш уговор выполнен. Ты получил всё, что просил. И даже больше.
Алиса: Значит, мы сегодня видимся в первый и в последний раз.
Ларри: Это не совсем так.
Алиса: Значит, есть надежда?
Ларри: Значит, есть надежда! Ну, вот и всё. Давайте простимся.
Лёлик: Спасибо тебе Ларри за всё!
Ларри загадочно улыбнулся и обнял Лёлика с Алисой. От Ларри исходил океан любви. Этой энергии излучалось так много, что влюблённые присели за столик и от свалившейся на них усталости моментально уснули. Ларри ещё какое-то время побыл с ними, потом дотронулся своими ладонями до пакета с грушами. Груши, находящиеся там, засветились так же, как и он: «Вот тебе и мой последний подарок, Лёлик». После этого Ларри исчез, распавшись на миллиарды ярких искорок. Вечерний воздух мгновенно поглотил их свет будто бы Ларри никогда не существовало.
Когда Серёга Бубнов забрался на крышу, то обнаружил, что Лёлик и Алиса спят. «Обожрались гадёныши какой-то дряни», — злорадно подумал он. Наверняка где-то тут спрятана водка! Бубнов обвёл глазами пространство. Ничего. Эх! Он вздохнул, вернулся к люку и втащил слабо сопротивляющуюся Элеонору.
Серёга: Не бойся трусиха, тут всё цивильно, не навернёшься.
Эля: Ты не обманываешь?