— И сколько вы ставите на эту веру? — Все молчали.
— Вы меня как банкира спрашиваете? — спросил дед.
— Скажем, как обыкновенного натурального провинциала из северо-западного Миссисипи, проводящего обыкновенные, натуральные, богом данные и конституцией Соединенных Штатов утвержденные каникулы среди толстосумов юго-западного Теннесси, — сказал полковник Линском.
— Хорошо, — сказал мистер Вантош. — Ставлю Коппермайпа против Недова секрета — один заезд в одну милю. Если Неду удастся заставить Коппермайна обогнать Линскомова вороного, мне достается секрет, а вам — Коппермайн. Если Коппермайн проигрывает, секрет мне ни к чему, и тогда вы можете взять или не взять Коппермайна за пятьсот долларов.
— То есть если он проиграет, я могу получить Коппермайна за пятьсот долларов или за те же деньги не брать его, — сказал дед.
— Совершенно верно, — сказал мистер Вантош. — А чтобы дать вам шанс отыграться, ставлю два доллара против одного, что Неду не удастся заставить этого коня прийти первым. — Все молчали.
— Значит, я должен либо его выиграть, либо купить, хочу я того или не хочу, — сказал дед.
— Либо вы никогда не были молодым, — сказал мистер Вантош. — Попробуйте вспомнить. Вы среди друзей, забудьте хоть на время, что вы банкир. Попробуйте. — Все молчали.
— Два с половиной, — сказал дед.
— Пять, — сказал мистер Вантош.
— Три с половиной, — сказал дед.
— Пять, — сказал мистер Вантош.
— Четыре с четвертью, — сказал дед.
— Пять, — сказал мистер Вантош.
— Четыре с половиной, — сказал дед.
— Четыре девяносто пять, — сказал мистер Вантош.
— По рукам, — сказал дед.
— По рукам, — сказал мистер Вантош.
Так что в четвертый раз Маквилли сидел на Ахероне, а я на Громобое (то есть Коппермайне), и они вскидывались и гарцевали позади все той же натянутой непрочной ненадежной джутовой веревки. Маквилли больше со мной не разговаривал, напуганный и оскорбленный, сбитый с толку и полный решимости; он понимал, что накануне произошло что-то, чего не должно было произойти, чего, собственно, не должно происходить ни с кем, а тем более с девятнадцатилетним парнем, который попросту старался победить в простых, как ему казалось, конских скачках, пусть и без соблюдения всех правил, но во всяком случае с уговором не прибегать к помощи черной магии. В этот раз мы не тянули жребий, кому где встать. Нам — Маквилли и мне — предложили выбирать, но Нед торопливо сказал: «Сегодня наплевать. Маквилли после вчерашнего надо самочувствие поправить, так пускай у какого столба хочет, у того и поправляет», от чего Маквилли, не знаю уж, со злости или по благородству, отказался, задав нам всем неразрешимую, по-видимому, задачу, которую находчиво разрешил распорядитель — выпущенный под залог убийца, сказав:
— А ну, ребята, скачки так скачки, становитесь за вашу веревку, где вам положено стоять.