– Ладно, – ответил Юджин, сделал еще три быстрых глубоких вздоха и посмотрел на Эстер. – Ладно.
Ребята по очереди вошли в подвал. Первой шагала Хефциба, как самая смелая, безрассудная и странная. Следующим шел Джона, за ним – Эстер, а последним, когда вошедшие взяли в руки по заженному факелу, которые Джона приготовил заранее, в темноту скользнул Юджин. Держа в одной руке фонарик, он прижимался спиной к кирпичной стене, пока глаза привыкали к изменившемуся освещению.
– Все в порядке, приятель? – поинтересовался у него Джона и протянул четвертый факел; в свете пламени Юджин казался вылепленным из воска.
Даже Хефциба старалась держаться поблизости, когда ребята спускались глубже в подвал. Больничные стены, как во всех старых зданиях, вздыхали. Ветер завывал в окнах без стекол, бетонные плиты со стоном сдвигались. Вода капала из давно изъеденных ржавчиной труб. Здесь будто играл камерный оркестр. Все здание было живым и знало об их присутствии – ощущало незваных гостей как впившуюся в кожу занозу.
Джона привел их в отделение психиатрии, где застройщик был найден повешенным. Помещение оказалось освещенным даже лучше, чем дом Соларов. Где-то в дальнем коридоре гудел генератор, вдыхавший жизнь в сотни желтых лампочек, разложенных сеткой на полу.
Юджин усмехнулся:
– В тебе можно никогда не сомневаться.
– Да, и это только половина того, что я придумал, – Джона повозился в углу и достал три маски для сна вроде тех, что носят в самолетах. – Наденьте их и подождите здесь, а я пока выключу свет.
– Приятель, такими вещами не нужно шутить.
– А я и не шучу.
– Ну конечно, черта с два.
Джона взял лицо Юджина в свои ладони.
– Эй, эй, эй, – произнес он. Юджин схватил Джону за запястья, но оттолкнуть не попытался. – Ты мне веришь? – Юджин задумался на мгновение, потом покосился на Эстер – та кивнула ему.
Юджин с трудом проглотил комок в горле.
– Если она верит тебе, то и я верю.
– Тогда доверься мне, – попросил Джона и надвинул маску на глаза Юджина. – Я не допущу, чтобы с вами что-то случилось. – До слуха Эстер донеслось частое дыхание брата, когда она тоже натянула маску. – Вернусь через минуту, – предупредил Джона, сжав ее руку. – Не снимайте маски.
Юджин держался за свою сестру как за буек среди бушующего моря. Когда он чего-то боялся, ему больше никто, кроме нее, не был нужен, и она испытывала те же чувства. В детстве Эстер, испугавшись, всегда бежала к Юджину, а не к родителям. Его кожа излучала магию; как только она прижималась ладонями к его спине или рукам, либо брала его за руку – все плохое мгновенно отступало. Быть может, это свет, который Юджин впитывал по ночам, делал его волшебным.
Свет погас, и Эстер практически ощутила, как на нее обрушилась темнота. Юджин ахнул. Вслух. Крепко стиснул ее пальцы; Эстер показалось, что он вот-вот закричит, на него нападут и утащат, но ничего не произошло.
Затем послышались шаги – вернулся Джона.
– Снимайте маски, – скомандовал он запыхавшимся голосом.