Корона Судьбы,

– Знаний, – парирует Брюс. – Но не всякой абракадабры.

– Но это же знание, – говорю я, понимая, с чем мы столкнулись. – Это способ определить, какие части грибка являются кислыми.

– Антоцианы! – ликует Альфи.

– Анто-что? – переспрашивает Брюс.

– Это то, что делает фиолетовые растения фиолетовыми, – говорит Альфи. – Черника, красная капуста, чёрная смородина… Все они содержат антоцианы.

– Вообще-то я не назвал бы ничего из этого фиолетовым, – брюзжит старый череп.

– Названия не имеют значения, – говорю я ему. – Важно то, что внутри. Антоцианы становятся красными при соприкосновении с кислотой и синими при соприкосновении с основанием.

– И они остаются фиолетовыми, когда касаются чего-то нейтрального, – заканчивает мою мысль Альфи, – если оставаться на нейтральных частях грибка, пока он не растворит стены, мы сможем выбраться отсюда.

– Нам просто нужен способ смазать его соком, – осеняет меня.

Альфи хмурится.

– Лучший способ высвободить пигмент – отварить растение в воде. Как я делал в школе.

– Что ж, – фыркает Брюс. – Мы и так тут с вами скоро спечёмся, но я не думаю, что метафоры в счёт.

– Что, если мы просто раздавим их? – предлагаю я.

Альфи задумывается.

– Это может сработать, но чтобы составить карту наилучшего пути к отступлению, нам нужно покрыть раздавленными ягодами всю поверхность гриба.

– И сделать это в следующие тридцать секунд, – добавляет Брюс.

Мы с Альфи переглядываемся. Растущий грибок загоняет нас в угол, и место стремительно сокращается.

– У нас нет времени, чтобы раздавить миллион ягод, – говорю я. И тут до меня доходит, что нам делать.

Потому что катастрофа с жуком-бегемотом всё-таки кое-чему меня научила. Всё дело в размерах.

– Нам нужна одна большая-пребольшая ягода.