Корона Судьбы,

Я поднимаю руку.

Горгомот свирепо скалится и рычит.

На мгновение меня охватывает неуверенность. Но потом я думаю о дедушке, и моя воля превращается в железо.

Ладно, вперёд и с песней. Свершим правосудие, сотворим лягушку размером с Горгомота.

– Трансмутируйся!

Магия вырывается бледно-зелёным пламенем, устремляясь прямо в оскаленную физиономию Горгомота. Но в последний миг она колеблется, отклоняется и вместо этого вонзается в оплетающий его огненный плющ.

В один миг колючая клетка из плюща превращается в мягкую мешанину ярко-зелёных сорняков, которые оседают на пол мокрой, осклизлой кучей.

– Лягушачья трава! – ахает Адалин.

Я в ужасе смотрю на неё. Что я наделала?

Горгомот злорадно усмехается.

– Ха! – произносит он и, вкинув руки, выпускает в нас обжигающий залп магии, который отрывает нас от пола и швыряет через всю комнату.

Мы приземляемся на Альфи.

– Привет, Уэнсдей. Привет, Адалин, – говорит он, помогая нам подняться.

– Ты его уронил, – говорю я ему, вставляя Меч Расплаты обратно в ножны, висящие на бронированном поясе Альфи.

– Спасибо, – говорит он, протягивая мне корону. – Мы уже победили?

Огненные шары свистят в воздухе и взрываются вокруг нас, наполняя воздух дымом и вонью жжёных волос.

– Это отвечает на твой вопрос? – спрашивает Адалин.

Альфи пытается выстрелить собственным огненным шаром, но у него, в отличие от Горгомота, отсутствует практика. А ещё у него жуткий глазомер. Его огненный шар попадает в потолок без ущерба для кого бы то ни было.

Мы кое-как перелезаем через обрушившуюся стену и прячемся за перевёрнутым столом в дальней комнате.

– Ой-ой, – сочувственно говорит Адалин, глядя на мой лоб.