– Если потребуется выйти, постучите, я открою.
И, захлопнув дверь, со звонким щелчком повернул в замке ключ.
Я бросила взгляд на окно, откуда из-за полуприкрытых штор пробивалось ровное мерцание щита. Значит, я снова пленница. И Кинн тоже.
Только бы моя уловка с тайником сработала.
Собрав остатки сил и опираясь на изножье кровати, я подошла к небольшому зеркалу, висевшему над туалетным столиком, и вгляделась в свое хмурое отражение.
Неужели на мне и правда есть метка Теней? И мама каким-то образом в этом виновата?
Утешитель что-то явно недоговаривал. В голове снова пронеслись его слова, сказанные в Башне Изгнания: «От каких дурных сновидений ваша матушка пыталась вас оградить?»
Браслет из хризалиев!
Так мама всё-таки знала, что я слышу Теней? Что я дремера? Но как?..
От сильного напряжения в висках и над глазами забилась пульсирующая боль.
Я хотела уже отойти от зеркала, когда мой взгляд зацепился за простую костяную расческу Нери, оставленную на туалетном столике. И я вспомнила, как она смотрела на меня из окна столовой, прося прощения за свое бездействие. И вдруг я поняла, что еще мелькнуло тогда в ее взгляде: облегчение. Она знала, что я дремера и что щит из-за меня стал нестабильным. Без меня им стало безопасней. А ведь Нери очень хотела помочь своей младшей сестре…
Вот только, когда Тени прорвали щит, меня там не было. И нас с Кинном они не тронули. Почему?
Обессилев, я легла на кровать, даже не делая попыток переодеться.
Что Утешитель на самом деле планирует делать с нами? Что бы он ни говорил, он злится, что Кинн обвел его вокруг пальца. И тот нужен ему, только чтобы заполучить эрендин. А дальше… Никакого будущего в Зенноне для Кинна нет. И не будет.
А для меня? Что будет со мной?
Медленно, словно спутанные нитки, я начала перебирать слышанные в разное время фразы:
«…Всё, что касается дремер, мало изучено».
«В беседе со своим управляющим – у него поместье где-то на юге… Утешитель что-то спросил про эксперименты».
«Кто-то снова пропал, читала? Прямо в воздухе растворился!
Уже неделю найти не могут!..»