Здесь, как и везде, я слышала одну и ту же историю о русской пехоте. Русские шли в наступление все вместе, колонной, а спрятавшиеся и рассредоточенные финны косили их пулеметным огнем. И здесь, как и везде, я слышала, как солдаты и офицеры сожалели, что другие люди должны умирать так глупо и бесполезно, как животные на бойне.
Здесь мы познакомились с Виски и вместе с ним направились в полевой штаб, еще одну затерянную в лесу палатку, тоже теплую и удобную. Полковник показывал нам расстановку сил на большой карте, отвечал на вопросы и шутил, и все это – пока разворачивалось наступление. Редко доводится видеть такую спокойную, добродушную атмосферу в полевом штабе, когда полным ходом идет настоящее дело. Лишь однажды из ставки дивизии позвонили, чтобы спросить, как идут дела, и ответ был «Отлично!» Тем временем финские батареи, разбросанные по этим лесам, готовились начать наступление – проводили довольно мощную артподготовку.
Финские батареи, на этом участке фронта – восемнадцать орудий, использовали трех- и шестидюймовые снаряды. Полковник сказал, что у русских были десятидюймовые снаряды, но стреляли они неточно, многие снаряды не разрывались и вообще взрывная способность оказалась низкой. Он добавил, что русские бомбардировщики использовали на этом фронте 150–250-килограммовые бомбы и, несмотря на то, как низко летели самолеты, точность авиаударов оставляла желать лучшего. На карте он указал, как его люди, разделившись на небольшие мобильные подразделения, за один день атаковали в пяти разных местах в радиусе пятидесяти километров. Словно индейцы, они сражаются в лесах, которые знают так же хорошо, как мы знаем упорядоченные улицы наших городских кварталов. Погода стояла не самая лучшая, поскольку для велосипедов было слишком снежно, а для лыж – слишком рано, но вот снова пошел снег, и скоро вся армия встанет на лыжи, что даст им невероятное преимущество в скорости. Любой финн ходит на лыжах так же легко, как другие люди пешком.
С места, где располагался полевой штаб, мы могли видеть небо, подсвеченное огнем пылающих деревень, а по дороге наблюдали, как в озерах отражается множество небольших огней. Эти огни – пожары от горящего сена; финны систематически уничтожают все, что может пригодиться врагу, и деревни перед линией фронта охвачены пламенем: либо от случайного русского снаряда, либо их подожгли отступающие жители или финская армия. Русские приходят в голую и неприветливую страну, где им нечего есть и практически негде укрыться.
В темноте мы миновали линию Маннергейма; финская армия все еще сражалась перед своими укреплениями.
Линия Маннергейма пересекает узкое место Карельского перешейка тремя линиями обороны из гранитных противотанковых укреплений, колючей проволоки и траншей. Но лучшую защиту финнам обеспечила сама природа: лес, усыпанный камнями и испещренный озерами, холодная погода и серое, затянутое тучами небо. Я не знаю, что творится на севере, где от российской границы до финского побережья Ботнического залива и жизненно важной железнодорожной линии, соединяющей Финляндию со Швецией, не более 200 километров. И никто не знает, что есть в запасе у русской армии и на что способны русские летчики. Но в те дни на южном фронте русских побеждали и истребляли.
В восемь тридцать утра, после трех часов сна, мы услышали вой сирены над Виипури и спустились в гараж отеля с бетонными стенами. Ничего не произошло. Потом начал падать снег, мягкий и ровный, день обещал быть спокойным.
Мы отправились в тюрьму Виипури, чтобы посетить пленных русских. Главным надзирателем в тюрьме работал седой заикавшийся мужчина в пенсне с мягкими манерами. С советским летчиком он разговаривал по-русски. Летчику было тридцать два года, грустное и изможденное лицо покрывала двухдневная щетина, он стоял прямо, насколько позволяла усталость, и отвечал на вопросы смиренным, тихим голосом. Я спросила, есть ли у него семья. Он не пошевелился, его голос не изменился, но по лицу его покатились слезы, и надзиратель с тюремщиками отвернулись, потому что не хотели на это смотреть. Летчик тем же тихим голосом сказал, что у него двое детей, и рукой показал их рост: один такой, другой такой, а его любимая жена ждет еще одного ребенка. Он просто изложил эти факты, не прося о снисхождении, но было страшно видеть, как сильно тоскует этот человек.
Мы спустились в подвал по каменным ступеням, и из камер выпустили двух русских солдат. Они стояли так же напряженно и скованно, и я подумала, что, наверное, всякий раз, когда их вызывают наружу, они ожидают расстрела. Один – высокий мужчина тридцати семи лет, второй – двадцатитрехлетний парень. Они прошли двух- и трехмесячную военную подготовку соответственно. Оба были очень худыми, носили самые грубые хлопчатобумажные штаны и пальто – в этом-то безжалостном климате, – и финнов шокировало то, сколько у них вшей. Эти пленные отвечали на вопросы, дрожа, и повторяли то же, что говорили все остальные пленные: им сказали, что Финляндия напала на них, и поэтому они сражаются за спасение России. Любой одинокий и потерянный человек, попавший в беду, заслуживает жалости, но этих людей мне было жаль как никого прежде. Начальник тюрьмы разрешил дать им сигареты, тем самым нарушив тюремное правило, действующее уже семнадцать лет, и доказав, что он добрый, незлобивый старик.
Днем дороги так же ужасны, как и ночью. Машины заносит на льду, и они крутятся, как монетки, плавно соскальзывая в кюветы. В темноте мы прибыли в город, где нам предстояло переночевать, а на следующее утро нас ждал туман – прекрасный, ничуть не хуже лучших лондонских туманов. Похоже, финнам очень везло в таких вопросах. Этот город был целью бомбардировок противника, то есть не лучшим местом в ясную погоду.
Меня отвезли на большой аэродром, где базировались истребители. Много об этом не напишешь. Даже на самом поле ничего не было видно: самолеты были спрятаны в лесу и в специальных блиндажах. Там же, в блиндажах, которые на местности не отличить от сугробов, велась вся сложнейшая подготовительная работа. Большинство самолетов – быстрых одноместных истребителей[23] – привезли из Голландии, некоторые изготовили по голландскому образцу на финских заводах.
Мы перешагнули через сладко пахнущие сосновые ветви, маскирующие блиндаж, где расположилась финская эскадрилья. Как всегда, поражало, насколько эти пилоты молоды; им бы ходить на танцы в колледже или на футбол. В землянке было тепло и весело, один из пилотов играл на гитаре. Командир эскадрильи, недавно прославившийся на всю Финляндию, некоторое время вежливо отвечал на вопросы, а потом спросил:
– Хотите послушать грустную финскую песню о любви?
– С удовольствием, – сказала я, и летчик запел под гитару, а когда закончил, командир эскадрильи заметил с восхитительной быстрой улыбкой: «Paris et l’amour»[24].
Этот офицер, высокий тридцатилетний мужчина с красивым точеным лицом, недавно за один день сбил два вражеских самолета. Второй рухнул на расстоянии всего в тридцать метров и при падении забрызгал его истребитель маслом. Все эти летчики были скромны и веселы – выглядели так, как обычно и выглядят храбрецы. Они взлетают по одному или по двое, чтобы сразиться с бомбардировщиками противника, сколько бы их ни было. Командир эскадрильи в день, когда его имя стало известно всей стране, в одиночку сражался с тринадцатью русскими бомбардировщиками. Между делом он мне рассказал, что несколько лет назад пытался устроиться на работу в транспортную авиацию США – летать между Нью-Йорком и Бостоном, но у него не получилось: американская компания сочла, что он недостаточно хорош. Конечно, летать на истребителе во время войны гораздо легче, добавил он.
Полковник этого авиаполка сказал, что, по его мнению, у русских хорошие бомбардировщики, но медленные. Финские истребители развивают большую скорость на малых высотах, а с набором высоты разгоняются еще сильнее. Русские всю войну летают низко, ниже пяти тысяч метров, как над городами, так и над военными целями.
Русская эскадрилья состоит из девяти самолетов, бомбардировщики летят без сопровождения истребителей. Полковник предполагал, что русские поднимают самолеты со своей базы у Новгорода, в нескольких сотнях километров вглубь советской территории, поэтому у истребителей просто не хватает топлива, чтобы сопровождать бомбардировщики, вести бой и возвращаться. Бомбовая нагрузка у одного русского самолета – около тонны, они используют бочковые зажигательные снаряды. На летном поле допрашивали всех пленных русских пилотов, и финны удивлялись, что против них послали таких неопытных людей. Русские летчики говорили, что прошли всего десять часов боевой летной подготовки, а один советский пилот рассказал, что в России им сообщили, будто у финнов якобы нет ни противовоздушной обороны, ни истребителей. У финнов есть и то и другое – в небольшом количестве, но в прекрасном состоянии.
Никто не знает, что может произойти на войне в любой момент, и, конечно, еще опаснее пытаться предугадать исход войны между столь неравными силами. Но можно с уверенностью сказать, что у финнов есть хорошо обученная армия, которой помогает знание местности; солдат отлично экипируют и прекрасно кормят, а их летчики, судя по уже показанным результатам, просто превосходны. В финской армии царит атмосфера спокойного веселья, свойственного славным бойцам. Финские солдаты уверены в своих лидерах и полны решимости, ведь они сражаются на родной земле. Командир эскадрильи говорил за всех, когда сказал: «Подарком для них мы не будем».
Война в Китае
1940-й стал для нас, пожалуй, самым зловещим годом войны. Находясь вдалеке от нее, в безопасности и комфорте, я слушала ежедневный похоронный звон новостей по радио. Финляндия терпит поражение; нацисты вторгаются в Данию и Норвегию; нацисты вторгаются в Голландию, Бельгию и Люксембург; нацисты ровняют Роттердам с землей; голландская и бельгийская армии капитулируют; британцы эвакуируются из Дюнкерка; битва за Францию заканчивается парадом немецкой армии на Елисейских полях; Италия вступает в войну; Франция подписывает перемирие с Германией и Италией; начинается битва за Британию – а дальше «блиц»[25], дальше зима, и с ужасающей скоростью растет число погибших гражданских, а Германия, Италия и Япония подписывают пакт, получивший жуткое название «Новый порядок»[26], Италия нападает на Грецию, начинается война в Египте и Ливии.
ebooksa