– Тогда второй вариант. Надо идти…
– А здесь? – спросил Гоглидзе. – Надо посидеть, нельзя же сразу убегать.
– Посидим… полчаса. Еще Зинштейна надо вытащить и остальных. А то поклонниками обложился, не подойти. Рановато славу искать…
Инцидент с японцами наделал шуму. Помощник губернатора лично приносил им извинения, уверял, что виновных накажет, и просил дипломатов не держать зла. Тут же японцам были преподнесены дорогие подарки – собольи шубы, ящик с водкой, бочонок черной икры. Видимо, чтобы обмыть шубы и закусить.
Дарья Бурлакова прослезилась и расцеловала Идзуми и Кинджиро. Горо поцелуи певицы не достались, но тот обиды не выказал. Зато поцелуи достались французу и Брауну. Американец еще поцеловал Дарье руку и пообещал пригласить ее на гастроли в Штаты.
Идзуми после перешептывания с Кинджиро и Горо тоже поблагодарил француза и американца за помощь, долго кланялся и заверял в дружбе. Браун пожал ему руку, назвал союзником и предложил выпить.
Инсценированная Щепкиным и Гоглидзе свара хоть и не принесла ожидаемого результата, но все же завершилась удачно. Помог Браун, его вмешательство стало решающим, а из-за того, что американец постоянно был со съемочной группой, японцы теперь и вовсе перестанут подозревать тех в противодействии.
Недовольными исходом дела были Жаров и его прихлебатели. Но тут ничего не попишешь, купец явно перегнул палку, и попытка нападения на японских дипломатов вряд ли сойдет ему с рук. Помощник губернатора заверил в этом всех. Да и его приспешников ждало наказание. Полицмейстер отвез тех в околоток и велел держать до утра.
После примирения банкет свернули. Пассажиры поехали к вокзалу, местные – по домам или ресторанам, продолжать веселье.
Щепкин с офицерами присоединился к Зинштейну и Диане, выпил за русский синематограф, а потом увез всю компанию на вокзал.
До отхода поезда оставался час…
– Надо было отравить их. Да хотя бы одного. Диана преподнесла бы бокал, японец бы жахнул…
– А потом бы они сложили два плюс два и поняли бы, кто за ними следит.
Щепкин перебил хмурого Гоглидзе, открыл новую бутылку минеральной воды и наполнил стакан. После банкета почему-то хотелось пить. Хотя там капитан толком ни поесть, ни выпить не успел.
– Какой смысл травить одного или двух, если при них не было документов.
– Значит, они подозревают, что за ними следят?! – вставил Белкин.
– Догадываются. Это и понятно, коли везут такие документы. Но кто именно, пока не знают. Поэтому подозревают всех, – капитан опустошил стакан, отодвинул его. – Хотя нас подозревают меньше. И Браун помог, и легенда хорошая.
– Тогда второй вариант, – ротмистр выглянул в окно, посмотрел на мелькающие деревья и кустарники, скривил губы. – Хотя мне эта езда уже поперек горла.
– Да мы только отъехали! – хмыкнул Белкин. – Еще пылить и пылить.
– Потому и надоело.