– Еще одна! – проворчал Щепкин. – Что вас туда тянет? То Георгий рвется на край света, теперь ты.
– Романтика, мой капитан, – пояснила Диана и огорченно добавила: – Тебе это не понять. Ты же прагматик. В порыв, в чувства не веришь. Не любил никогда, значит, не знаешь, что такое – мечта увидеть что-то далекое…
Щепкин помрачнел, отвел взгляд. Диана говорила так, словно знала о его сне. Или просто интуитивно почувствовала его внутреннюю боль. Хотя это все бред.
– Давай сперва разберемся с делом, – промолвил он. – А потом уж поговорим о чувствах, порывах и романтике.
Он помолчал, глядя на девушку. Она совершенно не похожа на Акину ни внешностью, ни характером. Но вот взгляд сейчас у нее такой же, как у Акины, когда та расставалась с ним. И в голосе такие же нотки.
– В ресторане задержи всех как можно дольше. Дверь мы блокировать не будем, пусть вылезают, если хотят.
– Это будет несложно, – кивнула Диана. – Все увлечены сценарием, обсуждают. Даже Джек горит желанием поучаствовать. Готов даже внести деньги…
– Сколько угодно. Да, кстати, – вспомнил капитан. – А что это гример с художником не с вами? Роман у них, что ли?
Диана пожала плечами.
– Я же говорила – увлеклись друг другом. Чем-то Скорин поразил Ольгу. Но они должны подойти. Зинштейн их ждет. Ты подозреваешь Скорина?
– Да нет… ничего такого. Для порядка интересуюсь. Кстати, мы в глазах артистов и остальных выглядим не менее подозрительно. Они-то давно поняли, что мы не специалисты в синема.
Холодова улыбнулась, протянула бокал Щепкину. Тот отрицательно качнул головой.
– Хорошее вино. Нет, Вася, для них вы – источник средств, денежные мешки, так сказать. И организаторы. Вас уважают, чтят, даже боятся… да-да, Виолетта мне призналась, что у нее мурашки от твоего взгляда. Хотя я думаю, она просто положила на тебя глаз. Но никаких подозрений. Поверь.
– Верю, – усмехнулся Щепкин. – Ладно, иди к своим талантам. Я скоро буду.
Диана потянулась к нему, поцеловала в висок, погладила по щеке. Щепкин не отстранился, но отвечать на поцелуй не стал. Тихонько похлопал ее по руке. Диана встала, приоткрыла дверь и нос к носу столкнулась со Скориным.
…Григорий Семенин, он же Скок, он же новоявленный Скорин, вор, боевик, невольный эмигрант, сирота, а теперь еще и художник, решал для себя сложную головоломку.
Дело это было непростое, запутанное, требовало серьезного подхода и длительного размышления. Или не требовало ничего, кроме взмаха руки и чисто русского «А, поди оно все к чертям!» Все зависело от точки зрения, а точнее, он настроя.
Настрой же был непостоянный. То куражный, то злой, то вообще никакой. Да и решать головоломку было особо некогда. В последние сутки Григорий редко оставался один, а думать в компании как-то не с руки.
А дело было в том, что Семенин-Скорин никак не мог понять, что делают в поезде легавые. Они точно не охотились за ним. Точно не выискивали воров среди пассажиров. И не устраивали проверки вагонов. Не фильм же ехали снимать на самом-то деле! Ну какие из них операторы, артисты и эти… костюмеры, гримеры, осветители и прочие! На директоров и продюсеров еще похожи. Хотя в синема понимают не больше него самого.
Григорий стал прикидывать, зачем они здесь, уже после отъезда из столицы. Но до поры никаких догадок не было. И только вчера кое-что прояснилось.
ebooksa