– Не то слово друг мой. – Анатоль воспринял это замечание как комплимент. – Ты знаешь, я с ней обо всём забываю, словно погружаюсь в отдельный мир огня и льда, в котором все чувства такие чёткие, острые и большие. Такие большие, что за ними ничего больше не видно. Они накатывают как волна на берег, и я в них купаюсь.
«Вот это то меня и тревожит». – Подумал Николай, отпивая кофе из чашки, а вслух сказал:
– Анатоль я серьёзно, думаю тебе надо поговорить обо всём с адвокатом. Возможно идти с повинной, сказать, что в поджоге ты не виноват, а соседа убил обороняясь. Сейчас мало кто разберёт, что между вами случилось. Но впрочем, такие дела надо доверять профессионалам. Позволь мне помочь тебе, пойдём в контору. Адвокат свой человек – я тебе точно говорю.
– Подожди, подожди. Мне кажется, не надо спешить, чем меньше людей знает, тем лучше, может там всё сгорело дотла и вообще ничего не придётся выяснять. А если меня начнут искать, то тогда можно и к адвокату, или заграницу. Ты же поможешь мне сделать документы от дипломатического корпуса для выезда?
– Я тебе помогу, чем смогу, конечно, но у меня не такие большие полномочия в ведомстве и должность скромная.
– Ну а через отца? Он-то всё может. Но это пока предварительно, может и так обойдётся.
Друзья ещё некоторое время переговаривались, сидя за столом, обсуждали все возможные варианты бегства и развития ситуации. Анастасия мирно спала, раскинувшись на кровати, в соседней комнате, Николай уступил свою спальню беглецам, а сам ночевал в гостиной на диване. У него было немного друзей, и он с удовольствием помог одному из лучших.
– Ладно я пойду схожу в часть. – Принял наконец какое-то решение Анатоль. Разведаю обстановку, а там посмотрю, что получится.
После этого он договорился с Николаем о порядке действий на случай, если его разыскивает полиция и он будет арестован. Скрипнув дверью, Анатоль вышел в холодное, тёмное зимнее утро. Рассвет только проступал серой проседью сквозь поволоку свинцовых облаков, было сыро и зябко, он поднял воротник и быстро зашагал по панели.
В казарме офицеры встретили Анатоля, как всегда, дружелюбно, но сразу сообщили, что вчера о нём справлялся полицмейстер. Постаравшись натянуть улыбку, Анатоль махнул рукой и сообщил, что дело пустячное, всего лишь дом где квартировался, сгорел.
– Похоже, что сосед сжёг, я точно не знаю, едва успел выскочить. – Добавил он. – Скорее всего, полицмейстер по поводу страховых выплат хотел поговорить.
После обеда Анатоля к себе вызвал полковник.
Реальность последних двух дней была похожа на сон, всё происходящее словно находилось за окнами медленно едущего поезда. Анатоль очень чётко чувствовал себя, спрятанным где-то в глубине тела, встревоженным, насторожённым. Дело было не в том, что он испугался последствий, или жалел о поступке. Нет, он просто был полон сомнений и это обстоятельство пугало его. Раньше, ему практически не приходилось сомневаться, он всегда знал, что делать дальше, как поступать. Жизнь Анатоля проходила словно вдоль натянутого троса, а сейчас, кажется, приближалась развилка.
Полковник встретил его дружелюбно, словно входя в положение, но немного покровительственно. Прямо не выражал соболезнования по поводу утраченных вещей, но в тоне его чувствовалось отеческое участие.
– Что же голубчик, приходили вчера, спрашивали о тебе. Говорят, формальность, просто подписать документ надо. Вот оставили тебе бумажку, когда подойти. Заставили меня расписаться, что мол точно тебе передам.
Анатоль взял небольшой документ, на котором было обозначено время и место, в которое ему предлагалось подойти в отделение полиции и дать показания по поводу произошедшего несчастья. Процедура действительно казалась формальной.
– Ну ничего, иди, голубчик. С Богом. – Добавил полковник, намекая на то, что приём окончен.
Анатоль аккуратно закрыл дверь кабинета и, следуя по коридору, вчитывался в короткий текст, выискивая подвох. Но не мог его найти и перечитывал уведомление вновь и вновь.
Поговорив с офицерами в столовой, перекурив и перекинувшись в картишки, Анатоль принял решение, всё же отправится по указанному адресу, потому как любое другое поведение было бы подозрительным и повлекло бы за собой необходимость коренного изменения жизни.
В полицейском отделение, несмотря на то, что день клонился к вечеру, кипела бурная деятельность, кажется, где-то накрыли шайку террористов, и теперь все были заняты неотложным делом: оформляли, подшивали, допрашивали.
ebooksa