Несмотря на подозрения, что магнитометр толком не функционирует, а также на то, что координаты участков для поисков установлены неверно, работа продолжалась. Участники проекта надеялись на то, что даже если флажки расставлены некорректно, возможно, они находятся достаточно близко от реальных перспективных точек, так что с помощью электронного оборудования все равно удастся засечь залегающий на глубине большой металлический объект. Ничего другого нам просто не оставалось. Можно было лишь просто сложить руки и признать поражение.
Обе научные команды, усталые и удрученные неудачами, через несколько часов вернулись с ледника с пустыми руками.
– Я ничего не вижу, – призналась Терри. – По экрану все время идет ровная полоса.
Все то утро Лу беспрестанно звонил по спутниковому телефону, пытаясь найти ответы на бесконечные технические вопросы. Он связался с аэропортом в Кулусуке и с университетом в Колорадо, где работал геофизик, принимавший участие в экспедиции 2010 года. В результате были получены инструкции, которые помогли Альберто загрузить программу для высокотехнологичных GPS-приемников фирмы Trimble.
Благодаря еще одному звонку Лу узнал, что вертолет авиакомпании Air Greenland везет некоего технического специалиста на одну из находящихся неподалеку наземных навигационных станций. Тот должен наладить связь наземного оборудования со спутниками, чтобы они передавали более точные данные. Наземные станции служат фиксированными проверочными форпостами для передаваемых из космоса координат: если станции работают нормально, все находящиеся поблизости навигационные приборы смогут определять свое местоположение с точностью до сантиметра. Не совсем понятно, что именно предстояло делать технику – загружать новые программы или налаживать имеющиеся. Лу думал, что, возможно, имеющиеся у нас проблемы вызваны неполадками на наземной станции, и когда их устранят, GPS заработает корректно.
Однако Джим на это не полагался. Он считал, что прибытие сервисного мастера на наземную навигационную станцию – просто совпадение, не имеющее отношения к делам экспедиции. А все наши проблемы вызваны человеческим фактором, а именно тем, что Лу со Стивом по умолчанию решили, что Яана или Бил умеют управляться с навигаторами Trimble. Из-за этого всем пришлось полагаться на обычные бытовые навигаторы, привезенные Джоном и двумя представителями Береговой охраны – Робом Такером и Доком Харманом. В результате приборы показывают неверные координаты, а потому поиски зашли в тупик.
После долгих мучений, методом проб и ошибок Альберто Беар вместе с некоторыми другими членами экспедиции установил, что неверная работа небольших личных GPS-навигаторов вызвана неправильными настройками. Эти настройки нормально работали в Соединенных Штатах, но в южной части Гренландии могут давать сбои, ошибаясь на четыреста-пятьсот метров. Джим был уверен, что это и привело к неточной расстановке флажков.
Личные навигаторы перенастроили так, чтобы они работали в Гренландии, а Альберто загрузил в приборы от Trimble координаты нужных нам точек. Потом вся аппаратура была протестирована, и оказалось, что теперь показания карманных и профессиональных приборов сходятся. Затем оборудование проверили на достоверно известных координатах базового лагеря: все показатели совпали.
– Да, ошибки случаются, – подытожил Лу. – Но важны не они сами, а то, как их устраняют.
На третий день нашего пребывания на леднике наконец все наладилось. И очень вовремя, потому что еще немного, и отношения между руководством North South Polar и Береговой охраной совсем бы разладились. Приведу для примера один из их диалогов у штабной палатки. Этот обмен мнениями очень хорошо отражает настроение сторон.
– Мы почти уже готовы собраться и эвакуироваться отсюда, – говорил Джим Лу. – Дело абсолютно не движется.
– Ну что ты от меня хочешь, Джим? – вопрошал Лу. – Чтобы я начал делать шахты во льду в произвольных местах?
– Нет, Лу, – отвечал офицер Береговой охраны, с трудом сдерживая гнев. – Я хочу, чтобы эти шесть чертовых скважин были проделаны в конкретных, заранее указанных мной местах, то есть в тех, которые были определены в результате предварительных исследований.
Далее разговор шел примерно в том же духе. А потом два руководителя экспедиции развернулись и разошлись в противоположные стороны.
В тот же день после обеда, вооружившись подготовленными «к бою» навигаторами Trimble, Ник, Альберто и я отправились к точкам Essex-1, Essex-2, а также к А, В и К, чтобы скорректировать расположение флажков. Перед тем, как покинуть лагерь, Ник и Альберто спорили о том, стоит ли нам идти в связке.
– Я бывал в экспедициях, где невозможно заняться основной работой, потому что постоянно надо принимать какие-то меры безопасности, – говорил Альберто.
Ник на это отвечал, что обещал жене вернуться живым, и вообще не стоит ходить по леднику без страховки. Альберто (отличный семьянин, отец троих детей) возражал, что он не принимает обвинения в превышении риска и пренебрежении интересами своей семьи.
Он ссылался на то, что мы пойдем по уже проверенному маршруту. Ледник там устойчив, никуда не движется, а открытые трещины мы и так заметим. Ник не сдавался: лучше потратить несколько минут на обвязку. Это время незначительно, по сравнению с тем, которое мы уже упустили по другим причинам. Зато мы гарантированно избежим неприятностей, которые могут сорвать всю миссию.
В итоге он взял верх. Мы пошли в связке: я находился в середине, в двадцати пяти метрах впереди шел Ник, а на таком же расстоянии позади меня двигался Альберто.
Мы направились на северо-восток от лагеря. Под ботинками скрипел жесткий наст. Небо было ярко голубым, каким оно бывает только в Арктике. Солнечные блики играли на льду. Нам приходилось преодолевать небольшие снежные холмы и длинные узкие низины, куда стекала вода подтаявшего ледника, и потому они были гладкими и скользкими, как каток. Вокруг ни единого признака жизни: ни растений, ни птиц, ни животных, ни насекомых – одни снега. Ник и Альберто не разговаривали, и кругом все было тихо. Эту тишину нарушал лишь звук наших шагов и дыхания, а также шорох ветра.