С азартом цепляю зубами нижнюю губу – прямо по незажившей ссадине прохожусь в надежде, что дискомфорт приструнит сорвавшиеся во все тяжкие мысли. Дорвусь – не тормозну ведь. А перемирие наше только видимое, необходимость перебить хоть на время физический голод. Постоянная близость та ещё пытка.
Пройдя несколько шагов, останавливаюсь у края кровати и смотрю на неё сверху вниз. Влада плавно подаётся назад, упираясь на локти. Разумеется, в этой позе ни капли кокетства. Чистый вызов и просто адское испытание для моей выдержки.
Нельзя! Нельзя, мать её, так соблазнительно полулежать перед голодным мужиком. Это преступление!
Влада... Девочка моя... Чертёнок мой... Моя стервочка...
Она же, зараза, не просто красивая. Она уникальная. Из тех коллекционных вещиц, которым мелкие изъяны только прибавляют шарма. И покорность её последнее, что мне нужно. Сломаю – никогда себе не прощу. Проблема в том, что Ярниковой посредственное неинтересно: если личность, то неординарная, если эмоции, то на грани. Ей во всём эксклюзив подавай!
Так подаю, моя золотая. Чего ты кривишь губки? Уж прости, как умею.
Твоим прилизанным поклонникам меня всем стадом не обскакать.
Уже даже не помню, в какой момент меня озарила мысль, что чем возмутительнее ситуация, тем неравнодушнее к ней будет Влада... а значит, и ко мне.
Теперь это всё неважно. Я пропал в любом случае. Назад дороги нет.
– Может, уже перестанешь нагнетать и скорее расправимся с картой?
В тёплом свитере, надетом поверх водолазки, её самоуверенность опять зашкаливает.
– Я бы на твоём месте не стал делать упор на скорость. – Нарочно нависаю, вгоняя её в краску.
Давай же, девочка. Почувствуй, как меня разрывает на части при виде тебя.
– Так встань на моё место. – Попытка скрыть волнение за наглой усмешкой мне, скорее всего, не чудится. – Покажи мастер-класс.
– Боюсь, ты его пока по достоинству не оценишь. Выбирай карту.
Уверен в этом. Поэтому закрываю тему, приподнимая острый подбородок колодой. Её прерывистый выдох целует мои губы смятением.
– Просто вытяни сам любую, – скороговоркой просит она.
Если бы не напряжённые плечи и пальцы, мнущие край покрывала, можно подумать, что Влада безучастна.
Упрямая, несносная девчонка.
Ну я тебе устрою.