— Думаете, что вы умнее всех? Самолет, на котором многие из вас прилетели сюда из Нью-Йорка, взят в аренду у AIG! Медицинские страховки всей страны — AIG! Пенсионные фонды — AIG! Посмотрите в окно — видите вон те гребаные небоскребы? Они тоже застрахованы в AIG!
Выйдя из зала после тех дебатов в конгрессе, «железный человек Уолл-стрит» Полсон направился в уборную, где его при свидетелях вывернуло наизнанку. Несколько бессонных ночей и нервное напряжение могли подкосить в те дни кого угодно.
Джордж Буш из объяснений Бернанке и Полсона по поводу причин кризиса не узнал ничего нового. Недостаток регулирования… Субстандартная ипотека… Чрезмерная закредитованность банков… Из этих словосочетаний уже можно было писать буддистскую мантру. Пресса в Розовом зале, ждущая его выступления почти три часа, стала проявлять явные признаки нетерпения. Надо было делать заявление Белого дома перед камерами, которые вели трансляцию на весь мир.
В игре эрудитов, когда игрок, использовав все подсказки, все еще не уверен в ответе, существует опция «звонок другу». В этот момент на свете был всего один человек, совет которого еще мог для президента что-то изменить. Алан Гринспен, почти двадцать лет возглавлявший ФРС, признанный самым влиятельным главой в ее истории, уже давно отошел от дел и лишь иногда делал публичные заявления. Буш дал указание своим помощникам немедленно «найти Гринспена хоть из-под земли». Через минуту их соединили.
— Алан, как же могло все это случиться? Ведь ты стоял у истоков этого?
— Я просто хотел разогреть экономику застывшую от страха после терактов 2001-го. Все было под полным контролем ФРС, когда я уходил. Но я не мог и представить себе того, что эти идиоты из инвестиционных банков заиграются настолько, что быстрые легкие деньги замутят их разум, и они все вместе, наперегонки, будут так азартно пилить сук, на котором сидят. Я полагал, что хотя бы у опытнейших директоров этих банков есть здравый смысл. Я ошибался.
— Чертовы придурки. И что делать теперь? Разве можно спасать частные банки за счет госбюджета?
Сделав паузу и пару мгновений пошамкав губами, 82-летний финансовый гуру произнес:
— Джордж, ну, разумеется, нельзя. Но раз в сто лет — можно. И сейчас как раз тот случай.
Президент Буш в сопровождении трех экономических советников твердым шагом вышел к микрофону. Возможно, во время двух сроков своего правления он и наделал множество серьезных ошибок, но в критические моменты он выглядел как настоящий лидер.
— В последние недели вся Америка ощущает острое беспокойство по поводу финансов страны и собственного будущего. Мы находимся в эпицентре кризиса. Банки остановили кредитование граждан, а также других финансовых институтов, опасаясь, что их ссуды ничем не защищены. Я дал поручение моему правительству подготовить детальный план помощи банковскому сектору страны. Весь мой жизненный опыт и интуиция возражают против этого. Но в противном случае в ближайшие дни мы увидим еще больше банковских банкротств. Если вам принадлежит бизнес или ферма или вы планируете отдать вашего ребенка в колледж, вам станет слишком сложно получить на это кредит. Если вы пенсионер, то объем ваших накоплений на старость уменьшится в разы. Если вы наемный служащий, вы можете потерять вашу работу. Я, как президент США, не имею права допустить все это. Предлагаемый пакет финансовой помощи банкам и другим важнейшим кредитным структурам составляет 700 миллиардов долларов. Наши эксперты уверены, что этого будет достаточно, чтобы остановить кризис. Все вместе мы преодолеем его и снова покажем миру, как Америка умеет справляться с любыми своими проблемами. Да хранит вас Бог.
Даже столь убедительная и проникновенная речь сама по себе не остановила продолжающееся падение на рынке всего и вся. AIG была спасена кредитом в размере 180 миллиардов долларов напрямую от федерального правительства США. Но уже на следующей неделе закончились деньги у третьего по величине инвестиционного банка Америки — Merill Lynch. Его срочно купил Bank of America, как и JP Morgan, еще один гигант, близкий к ФРС и (возможно, поэтому) оставшийся даже в разгар кризиса в приличном финансовом состоянии. В следующие два года, когда рынок снова пошел вверх, активы бывшего Merill Lynch принесли Банку Америки большие прибыли.
Еще через неделю, в последних числах «черного» сентября 2008-го, волна кризиса поднялась настолько, что без пяти минут под водой оказались уже и два главных инвестиционных банка Уолл-стрит: Morgan Stanley и Goldman Sachs. Однако всем было ясно, что им умереть точно не дадут. Они оба получили экстренные краткосрочные кредиты от JP Morgan и легендарного инвестора Уоррена Баффета. Последнее обнадеживало особенно. За полвека своей работы на Уолл-стрит Баффет не потерял деньги по-крупному ни разу. Значит, свет в конце тоннеля уже все-таки начал маячить.
Слушания в конгрессе по поводу плана выкупа банковских активов на семьсот миллиардов шли крайне тяжело. Республиканцы обвиняли президента в противоречии принципам свободного рынка. Фракция демократов с подачи Хиллари Клинтон яростно возмущалась ограблением честных простых американских налогоплательщиков. При первом голосовании проект закона был отклонен. Но упорный Джордж Буш на следующий день пригласил к себе в Белый дом на откровенный разговор двух кандидатов на президентское кресло — престарелого Джона Маккейна и молодого Барака Обаму. В отличие от Хиллари, Обама неожиданно полностью и горячо поддержал план Буша по выкупу проблемных банковских активов, сказав, что «это надо было делать еще вчера». Маккейн долго ворчал и возражал по отдельным положениям плана, но в итоге дал гарантии, что не будет выкручивать руки своим коллегам по партии в отношении данного вопроса. Еще через день, с незначительными поправками, по итогам второго голосования конгресс утвердил закон.
12 октября за столом в Министерстве финансов США по одну сторону сидели Хэнк Полсон и Тимоти Гайтнер, ставший министром финансов спустя несколько месяцев. По другую сторону сидели десять председателей крупнейших банков Америки. Полсон написал на листке бумаги суммы, которые казначейство собиралось перевести каждому из банков уже завтра: от 5 до 30 миллиардов долларов, в зависимости от величины банка и глубины его проблем. Для банкиров это было полной неожиданностью. Они были уверены, что их вновь собрали, чтобы просить выкупить какой-нибудь очередной лопнувший банк. Камнем преткновения был вопрос бонусов руководству банков. По закону банки, получавшие из бюджета финансовую помощь, не имели права платить щедрые годовые премии сотрудникам, что было справедливо. Двое из банкиров тут же едва не ушли со встречи, но их остановила ремарка Полсона, что в случае отказа от помощи их ждет судьба Lehman. В конце концов все банкиры подписали бумаги, некоторые — с видимым удовольствием.
Разумеется, и на этом кризис не закончился. Фондовый рынок еще полгода оставался на самых низких значениях, крупные компании банкротились, люди массово теряли работу, полностью «встал» рынок недвижимости Америки, не считая нескольких крупных городов. Люди начали снова относительно активно брать кредиты на покупку жилья лишь спустя долгие четыре года.
Положение дел во всех сферах экономики оказалось даже плачевнее, чем все могли ожидать. Как метко сказал один из руководителей ФРС, «я встал на цыпочки, заглянул через край стены вниз и увидел там бездонную пропасть». Прописанных в законе семисот миллиардов хватило лишь на первое время. Общий объем почти бесплатных вливаний в банки и компании из бюджета США — и особенно из бездонной бочки Федеральной резервной системы — к концу весны 2009-го, когда экономика США и других стран мира стала показывать признаки выздоровления, составили за это время не менее
Даже спустя несколько лет после окончания кризиса его последствия продолжали явственно ощущаться буквально во всех процессах, происходящих в экономике, обществе и мире вообще.
В наилучшем положении, разумеется, в новом цикле роста оказались те самые спасенные на «народные» деньги крупнейшие банки Уолл-стрит. Вернув правительству кредиты, они тут же бросились надувать новые «пузыри», кладя в карман баснословные прибыли. В 2011 году общий объем премий сотрудникам банков Уолл-стрит составил почти 200 миллиардов долларов — намного больше, чем было даже до кризиса. Фондовый рынок стал месяц за месяцем бить новые рекорды. С запозданием, но зато опять очень быстро начал новый взлет индекс цен на недвижимость.
Однако средний класс в Америке и Европе оживления экономики не почувствовал. Наоборот, его положение стало хуже. Корпорации, имеющие много средств, стали активно вкладывать их в автоматизацию труда, чтобы выйти «на новый технологический уровень», означающий прежде всего снижение потребности в «живых» сотрудниках, и затем с
ebooksa