— Кстати, вопрос о смысле жизни ты задал очень вовремя. Я сделала тебе сюрприз, прости, что не предупредила заранее. Завтра мы с тобой вместе посетим лекцию в Сан-Диего. Я уже забронировала места. Лететь всего полтора часа, завтра ночью вернемся обратно. Я даже не спрашиваю, хочешь ли ты туда ехать. Это обязательно. А мне по работе нужно будет подготовить материал по этому событию. Там как раз будет выступать человек, который лучше всех в мире может объяснить, в чем смысл жизни.
Самое южное из всех американских высших учебных заведений, расположенное почти на границе с Мексикой, университет Сан-Диего когда-то был знаменит, пожалуй, лишь студенческими волнениями начала семидесятых, проходившими здесь особенно бурно и едва не вылившимися тогда в настоящую войну. С начала двухтысячных этот университет прорвался в мировую элиту, став одним из важнейших, лучше всего оборудованных в мире научных центров исследований в области биологии и медицины. Традиционно в нем также были сильные гуманитарные, общественные науки. Духовный лидер тибетских буддистов далай-лама, почти всю жизнь проживший в изгнании, в Америке был частым и желанным гостем как для каждого из американских президентов, так и для ищущей свой духовный путь в жизни прогрессивной студенческой молодежи. В этот раз далай-лама планировал ежедневные выступления в этом университете на протяжении недели. Лауреат Нобелевской премии мира и золотой медали конгресса США, автор множества книг, разошедшихся огромными тиражами, в жизни всегда производил впечатление человека простого, скромного, готового к личному общению с любым собеседником независимо от его религии, расы, пола и национальности. В своем традиционном красном тибетском монашеском одеянии, в толстых старомодных очках он всегда излучал только беспредельную мудрость, тепло и доброту.
В Сан-Диего, несмотря на ноябрь, было все еще почти по-летнему тепло, ясно и безветренно, поэтому лекцию решили проводить под открытым небом, чтобы одного из духовных лидеров мира могли послушать как можно больше студентов. Его встретили громом оваций, вручили шапочку выпускника университета, которая ему очень понравилась: он не снимал ее все выступление. Сама атмосфера лекции казалась необыкновенной: со студентами разговаривал вовсе не высокий проповедник и мессия, почти живое воплощение Будды, а пожилой, добрый, почти родной для каждого слушателя дедушка, время от времени весело хихикающий над проскакивавшими в его собственной речи ошибками в английском и понимающий, что чисто научный уровень знаний молодой аудитории наверняка выше его собственного. И тем не менее на свете были вещи даже более важные, чем просто знания, которые он хотел донести до каждого. Джек, тоже недавний выпускник, хотя и старше основной части аудитории, испытывал чувства восторженного студента, пришедшего на лекцию к одному из самых маститых светил в мире в своей области.
— Будущее в двадцать первом веке превзойдет все наши ожидания. Чудеса, которые создаст ваше юное и невероятно талантливое поколение, будут такими, что мы, люди старшего возраста, не можем себе сейчас даже и вообразить. Вы вступаете в новый для себя, взрослый мир. Напряженно работать, бороться за место под солнцем в современном мире, становящемся все более сложным и требовательным для любого человека, даже хорошо образованного, — это очень трудное испытание. Чтобы пройти его с честью, воплотить в реальность все свои мечты, а также найти единственного, самого близкого человека в жизни и завоевать его любовь, необходимы три условия: относитесь к окружающим с добром, сохраняйте мир в своей душе и будьте оптимистами. Помните о том, что счастье — это не то, что существует где-то вовне и что надо напряженно искать всю жизнь. Счастье — это тепло вашего собственного сердца. Оно всегда с вами. Тепло, которым вы делитесь с ближним, обязательно возвращается к вам. Внутреннее спокойствие, уверенность в себе и душевная открытость столь же необходимы для успехов в любом деле, как и глубокие профессиональные знания.
Не было сомнений в том, что тибетский мудрец вовсе не ожидал скорого конца света. Напротив, несмотря на явно неважное физическое самочувствие из-за недавно перенесенной им тяжелой пневмонии, далай-лама буквально светился счастьем, радостью и тем самым внутренним спокойствием, зажигая и вдохновляя не только студентов, но даже и присутствующих маститых профессоров университета, время от времени переговаривавшихся друг с другом, при этом широко улыбаясь.
На следующий день, вернувшись в Сан-Франциско, Джек с ходу сделал три предложения работы специалистам, которые ему очень понравились. Помимо безупречных профессиональных знаний, в ходе беседы он увидел в глазах каждого из этих людей еще и тот самый свет, и внутреннее спокойствие, о которых так убедительно говорил накануне великий духовный наставник.
Срок ультиматума Агентства национальной безопасности истекал послезавтра.
Вернувшись в номер, Джек первым делом увидел конверт, вероятно, подсунутый кем-то под дверь. Дайана вернулась четверть часа назад, но тогда на полу номера еще ничего не лежало. Все это время она была в душе и ничего не слышала. Джек спустился к рецепции, там ему сказали, что его никто не искал. Запись камеры наблюдения на этаже, прокрученная в быстром режиме, показала, что после того, как Дайана зашла в номер, по этажу больше не проходила ни одна живая душа. Письмо появилось словно ниоткуда. Джек вернулся. Внутри, где-то под ложечкой, нарастало неприятное чувство.
Конверт был черного цвета. В его верхнем углу — светло-зеленое квадратное тиснение, внутри которого изображена пирамида, всевидящее око в треугольнике, и над ними — старинный железный циркуль.
Внутри конверта лежала дорогая, плотная, рифленая бумага, на которой были написаны его имя, фамилия, день, время и точный адрес. Послезавтра. Больше в конверте ничего не было.
Глава 21
Большая игра на ваши деньги
— Это немыслимо! То, что вы предлагаете, даже хуже, чем чертов социализм! Как президент США от Республиканской партии я твердо стою на основополагающих либеральных принципах. В свободной рыночной экономике компании, потерпевшие неудачу, должны уйти из бизнеса, уступив дорогу тем, кто лучше них. Америка всегда стояла и стоит на этом! Спасение крупнейших банков страны государством, за деньги налогоплательщиков? Вы в своем уме?
— Если нет, то тогда очень скоро наступит конец. Весь частный сектор американской экономики — банкрот. В стране вообще нет денег. У всех висят только долги и обязательства. До национального суверенного дефолта США и крушения доллара как мировой валюты у нас осталось две недели.
Последние несколько часов были, возможно, самыми кошмарными для Джорджа Буша-младшего за все восемь лет, проведенных им на посту президента США. К концу этого долгого разговора лицо Буша стало бледным как мел, а странную испарину на лбу ему пришлось несколько раз нервно вытереть платком. В какие-то мгновения он, по должности самый могущественный человек в мире, ощущал совершенно непривычное для себя чувство паники и детской беспомощности. Положение дел в стране казалось не просто тревожным. Оно было катастрофическим, несравнимым по возможным последствиям ни с 11 сентября, ни с бедствиями от урагана «Катрина» в 2005-м, разрушившего Новый Орлеан. Те события уносили человеческие жизни, но все же были объяснимы и локальны по своему характеру. Сейчас же под прямой угрозой находилась
Финансовый кризис в США, разумеется, уже давно не был новостью. Неприятные симптомы в экономике стали заметны еще в 2007-м, когда непомерно раздувшаяся стоимость недвижимости Америки вдруг неожиданно для всех поползла вниз, увлекая за собой некоторые крупные банки, активно занимавшиеся спекуляциями на ней и в одночасье ставшие банкротами. Весь 2008 год фондовый рынок США и общая ситуация в стране понемногу ухудшались каждый месяц. Однако, так же как и в случае с ураганом «Катрина», руководство страны до последнего момента верило, что надежные защитные сооружения выдержат напор стихии. Но мощь того урагана превысила все ожидания, старые дамбы Нового Орлеана рухнули, и воды Мексиканского залива все-таки затопили город, унеся жизни двух тысяч человек и оставив сотни тысяч без крова. Примерно то же самое произошло и с экономикой Америки в начале сентября 2008-го. Финансовая ситуация, еще в конце августа казавшаяся умеренно плохой, но уж никак не безнадежной, вдруг перешла в стадию катастрофической неуправляемой цепной реакции. Балансы почти всех банков ОПТА в одночасье стали убыточными. Америка больше не могла платить кредиторам по своим долгам.
Президент Буш вызвал на срочное совещание в Белый дом трех своих главных экономических советников. Хэнк Полсон, авторитетный банкир, возглавлявший еще недавно самый прибыльный инвестиционный банк мира Goldman Sachs, теперь занимал должность министра финансов. Все его подчиненные были выходцами из того же банка — на Уолл-стрит ходила шутка, что между офисом «Голдман» и Федеральным казначейством установили «вращающуюся дверь». Сам Полсон, высокий, представительный, лысоватый с пронзительным взглядом водянистых глаз, имел на Уолл-стрит прозвище «змей» и репутацию железного человека, который всегда добивается своих целей. Но в этот раз задача была, кажется, не по плечу и ему. Бен Бернанке, профессор финансов, выходец из академической среды, двумя годами ранее сменил почти «бессмертного» Алана Гринспена на посту председателя Федеральной резервной системы, ушедшего по возрасту. Бернанке производил впечатление загадочного человека: всегда держался слишком мягко и интеллигентно для руководителя такого высочайшего уровня, на вопросы прессы всегда отвечал уклончиво, тихо, почти тоном библейского проповедника. Одним словом, казался противоположностью «зубастой акуле» Гринспену. Однако, как показало время, Бен Бернанке проявил себя идеальным, хоть и скромным, исполнителем воли тайных владельцев ФРС и с этой точки зрения вполне соответствовал своей должности. Третьим экспертом был председатель SEC — Комиссии по ценным бумагам, важного органа, управлявшего Нью-Йоркской фондовой биржей. Человек редкой эрудиции, но довольно слабый руководитель, он не смел перечить крупнейшим банкам, пустив ситуацию на бирже на самотек. Во время встречи с президентом он в своем стиле не проронил почти ни слова, спрятавшись за широкие спины Полсона и Бернанке.
Журналисты собрались в розовом саду Белого дома в ожидании официального выступления президента, но время этого выступления уже несколько раз переносилось. В воздухе было разлито напряжение, градус которого пресса не знала со времен заявления о своей отставке президента Никсона тридцать пять лет назад. Никто не сомневался, что Джордж Буш-младший даже в этой ситуации сохранит обычную уверенность в себе. Его дела в конце второго срока шли так же неважно, как и в самом начале его пребывания на посту. Помимо экономических неурядиц, Буш допустил много явных внешнеполитических ошибок, безнадежно завязнув в Ираке и Афганистане, допустил рекордный в истории рост мировых цен на нефть и энергоносители, ставший тяжелым бременем для американских потребителей. В последние месяцы пребывания Буша у руля даже большая часть его «родных» республиканцев в конгрессе с подачи кандидата от партии на следующих выборах пожилого Джона Маккейна отвернулась от него, при всяком удобном случае поливая самой жесткой критикой. Однако в самые кризисные моменты Буш-младший неизменно проявлял жесткую и твердую волю. Поэтому журналисты, да и вся нация в этот момент смотрели на него с явной надеждой на то, что он сумеет взять ситуацию под контроль. Но время его выступления перед страной было снова перенесено на час.
— Что будет, если мы все-таки не станем устраивать шутовской парад раздачи даровых денег всем этим жирным котам с Уолл-стрит? Я имею в виду, что будет в самом наихудшем случае?
Хэнк Полсон, не отреагировав никак на «жирных котов», опустил голову:
ebooksa