Джек Ричер, или Гость

– Другого объяснения быть не могло. Внезапно все встало на свои места. Я понял, что Джулия не производит впечатления богатой. Одевается она очень скромно. Вещи у нее дешевые.

– Ты построил свою теорию на том, что у нее дешевые вещи?

Он пожал плечами.

– Я же говорил тебе, что это карточный домик. Но мой опыт показывает, что, если у человека есть дополнительный доход помимо жалованья, это обязательно в чем-нибудь проявляется. Это может быть что-нибудь едва уловимое, тонкое, но оно обязательно должно присутствовать. А у Джулии Ламарр ничего этого не было. Значит, она была бедной. Значит, она лгала. Джоди рассказала мне, что у них в фирме есть правило «а что еще». Если кого-то ловят на лжи, сразу же возникает вопрос: а что еще? О чем еще он солгал? И я подумал, а что, если Ламарр также лжет насчет своего отношения к сестре? Что, если она по-прежнему ненавидит Элисон, как это было в детстве? И что, если она лжет насчет наследства, разделенного поровну? Что, если ей самой ничего не светит?

– Ты это проверил?

– Каким образом? Но вы сможете проверить и убедитесь сами. Другого объяснения быть не может. И тогда я подумал: а что еще? А что, если всё является ложью? Что, если Ламарр лжет по поводу того, что не летает самолетами? Что, если это тоже огромная ложь, такая очевидная, что никому даже в голову не приходит задуматься о ней? Я даже спросил у тебя, как Ламарр это сходит с рук. Ты ответила, что все просто принимают это как непреложный закон природы. Да, мы все верили ей. И искали обходные пути. На это она и рассчитывала. Потому что это полностью снимало с нее любые подозрения. Но это была ложь. Иначе и быть не могло. Для Ламарр страх летать самолетами был бы слишком иррационален.

– Но ведь подобная ложь долго не продержится. Я хочу сказать, человек или летает самолетами, или не летает.

– Раньше Ламарр не боялась самолетов, – сказал Ричер. – Она сама мне это сказала. Затем она якобы возненавидела их и перестала летать. Внешне все выглядит очень убедительно. Никто из знакомых Ламарр никогда не видел, чтобы она летала самолетами. Поэтому все ей верили. Но в случае крайней необходимости она могла заставить себя сесть в самолет. Если игра стоила свеч. А в данном случае игра стоила свеч. Самый твердый мотив, какой только может быть. Элисон должна была получить все, но Джулия хотела забрать все себе. Она была Золушкой, сгорающей от зависти, ревности и ненависти.

– Ну, меня она провела, – призналась Харпер. – Это точно.

Ричер погладил Симеку по голове.

– Она обманула всех. Вот почему в первую очередь Ламарр поработала в самых отдаленных уголках. Чтобы заставить всех думать о географии, о расстояниях, о мобильности. Чтобы самой выйти из-под подозрения.

Харпер помолчала.

– Но она ведь так расстроилась. Расплакалась перед нами, помнишь?

Ричер покачал головой.

– Ламарр не расстроилась. Она испугалась. Это было мгновение максимальной опасности. Помнишь, что было перед этим? Она отказалась дать себе небольшой отдых. Потому что понимала: ей нужно быть на месте, быть в курсе всего, чтобы исправить все изъяны, которые могли выявиться во время вскрытия. А затем я поставил под сомнение мотив, и Ламарр перепугалась до смерти, потому что я двигался в нужном направлении. Но когда я выдвинул версию о хищении оружия, она расплакалась, да только не потому, что была расстроена. Ламарр рыдала от облегчения, ведь ей по-прежнему ничто не угрожало. Я не выкурил ее из логова. И ты помнишь, что произошло дальше?

– Ламарр обеими руками поддержала твою теорию насчет хищения оружия.

– Вот именно. Она начала говорить за меня, сказала, что нам нужно мыслить более широко, сосредоточить максимальные усилия. Ламарр вскочила в вагон тронувшегося поезда, потому что увидела, что поезд движется не в том направлении. Она лихорадочно думала, импровизировала как сумасшедшая, посылая нас в очередной тупик. Но все же думала она недостаточно хорошо, потому что этот поезд был полной чушью. В нем была дыра размером в целую милю.

– Какая дыра?

– Невозможно себе представить, что всеми одиннадцатью свидетелями оказались единственные одиннадцать одиноких женщин. Я же говорил тебе, что моя теория была своего рода тестом. Я хотел узнать, кто не станет ее поддерживать. Против выступил один только Пултон. Блейк остался в стороне, расстроенный тем, что расстроилась Ламарр. А вот Ламарр сразу же подхватила мою гипотезу. Подхватила не раздумывая, потому что это выводило ее из-под удара. А потом, выслушав слова сочувствия, отправилась домой. Но только пошла она не домой. По крайней мере, там она провела времени не больше, чем нужно, чтобы собрать чемодан. Ламарр поехала прямо сюда и приступила к работе.

Харпер побледнела.