Она пожала плечами.
В комнату просунулась Полина Осиповна.
— Тебе чего, мать? — спросил Матвеев.
— За Татьяной Васильевной пришли.
— Кто?..
— Я, кто еще! — появляясь из-за спины Полины Осиповны, объявил Троха. — В Заполье надо ехать, ребенок заболел там. Лошадь я запряг. Поедем или как?..
— Конечно, поедем! — сказала Татьяна.
Деревня Заполье — это как бы совсем иной мир.
Собственно деревни и не было, а торчали обгоревшие стены, полуразрушенные русские печи посреди черных пожарищ, от которых пахло гарью. Но с краю, поближе к лесу, стояла уже одна новая изба, и два старика рубили рядом вторую.
Татьяну окружили бабы и ребятишки. Была тут и старушка, которая накануне приходила лечить ухо.
— Здравствуйте, — поздоровалась с нею Татьяна и поклонилась всем. А у старушки спросила: — Не болит больше?
— Признала! — радостно сказала та. — Ухо-то не болит, нет. А почто ты гостинец не приняла?
— Какой там гостинец!.. У вас тут... — Она оглядывалась, ошеломленная.
— А ничего, ничего. Ворог вот пришел, пожог дома наши, а мы живем, а ворога нету! На то мы русские. Ступай, ступай к ребятенку.
Татьяну проводили к новой избе. Там, на дощатом топчане, лежал мальчик. Он бредил, и сердечко его неровно трепыхалось в груди. «Кажется, корь», — подумала Татьяна: по всему телу проступали красные пятна.
— Срочно, нужно в больницу, — сказала она, разгибаясь.
— Не отдам! — вдруг закричала мать больного мальчика. — Не пущу! — Она расставила руки, загораживая ребенка.
— Он же... — Татьяна закусила губу. — Обязательно нужно в больницу, как вы не понимаете?!
— Не подходи! — кричала мать и смотрела на Татьяну сумасшедшими глазами.
— Ты вот что, Мария, — спокойно сказала Макаровна, подходя к ней вплотную. — Доктор, она знает, что говорит! Мне вон как в ухе стреляло, за один раз вылечила. Пусти, пусти... — Она отвела руки женщины.